Граф снова опустил голову.
— Где Анадрог? Он же был с тобой? — с надеждой спросила
Дарна.
— Мы с ним шли в составе дружины князя Рамиша к главным силам
Великого князя. Путь проходил мимо отцовского замка, где они с
матерью, как ты помнишь, жили после того, как он передал мне
графский обруч. Сын отпросился их повидать, ты же знаешь, как он их
любил. До замка был день пути... Он отправился туда с десятком
воинов из своей сотни. Они только-только въехали в замок, как туда
подошёл полк королевских войск Рондии. Командующий, граф Кадор
Лерогли, даже не стал предлагать сдаться, а сразу пошёл на штурм.
Защитники продержались два дня... Из шестидесяти дружинников
уцелело трое, один из них — тот, кто уехал с Анадрогом. Они и
рассказали, как пал замок и был убит наш сын. Отец и мать тоже не
выжили. Главные силы рондийцев окружили нашу дружину и смогли почти
всех уничтожить, погиб и младший брат Великого князя. Вырваться
удалось не более ста человек, мне в том числе.
— Я и отец были в армии Великого князя, когда узнали о гибели
князя Рамиша и его воинов... Рондийцы из катапульты забросили к нам
его голову и головы всех офицеров...
— Я лекарь и...
— Голов целителей там не было, всё же мы не боевые командиры, но
это не мешало убивать нас... Но Анандрог-то был боевым магом,
мастером воды, поэтому я думала, что ты погиб, а Анандрог смог
каким-то чудом выжить... Но всё вышло наоборот... Сын погиб, а мой
муж стал предателем...
Дарна смотрела на когда-то любимого человека и не знала, что ей
делать. Хотя насчёт «когда-то» она явно погорячилась — считая мужа
погибшим, все эти семьдесят лет она не переставала его любить,
сохраняя всё светлое о нём в своей памяти. И даже сегодняшняя
встреча не изменила то чувство: не переросла любовь в ненависть. И
понимая, что между ними всё кончено — она лич, он саур, Дарна не
понимала, что ей делать именно здесь и сейчас. Но долго размышлять
ей не дал истошный женский крик:
— Пощадите его, ваша милость! Не убивайте, прошу!
Дарна резко повернулась в сторону шума, через секунду выхватила
кинжал из ножен и, зайдя за дерево, разрубила верёвку, удерживающую
Есения:
— Пойдём к отцу... И подлечи себя, не мучайся.
ГЛАВА XI
Светлан очнулся оттого, что кто-то поправлял у него под головой
мешок. Приоткрыв глаза, он увидел лицо матери; родное, любимое и
такое печальное, что не смог сдержать слёз.