Бензиновые и дизельные автомобили начали плавно переезжать на
автомобильные свалки, чтобы сгнить там мегатоннами стали и
пластика. На их место пришли дешёвые и практичные электромобили,
которые нуждаются только в электричестве и отличаются простотой
конструкции.
Но возникла новая проблема — кобальт. Как бы ни обнадёживали
мировую общественность различные учёные, изыскивающие альтернативы
кобальтовым катодам, но всё, что они смогли — это снизить его долю
в новых батареях, но не избавиться от него полностью.
Да, были менее мощные батареи без содержания кобальта, но они не
решали проблему полноценно, ведь развитие батарей с кобальтом не
стояло на месте, поэтому худшие альтернативы просто не могли
служить аналогами.
Рынок развивался стихийно, никто не думал, что кобальта может
просто перестать хватать на всех, поэтому электромашины наводнили
весь мир, инфраструктура полностью перестроилась под них, поэтому в
городах стало ощутимо тише и чище, но это были единственные плюсы
этой ситуации.
Хуже всего было то, что единственный расчёт всего мира,
стремительно переходящего на новый транспорт, был на то, что
«когда-то в будущем придумают что-то лучшее и вопрос кобальта
решится сам собой». Но вопрос всё не решался сам собой...
Как-то незаметно конфликты в Конго перешли от мелких стычек
между различными ЧВК к полномасштабной войне наёмников, а затем и к
неофициальным войнам «добровольцев».
Австралия, вторая по мировым запасам кобальта, приняла решение
снабжать им только «своих», то есть Европу и США, поэтому цены на
этот неожиданно важный ресурс, внезапно, начали лететь в
направлении небес.
Африка, от обилия оружия и сомнительных личностей, качественно
полыхнула, после чего добыча кобальта в Конго существенно
сократилась, а практически весь мир уже отказался от ДВС — кобальт
стал жизненно необходим, и назад было не откатиться.
Машины давно стали краеугольным камнем человеческой цивилизации,
поэтому отлучение отдельных стран от этого блага грозило только
большой войной. Или серией войн.
Но была одна надежда — переработка.
Вот на этой волне Немиров и «поднялся» после перехода в
гражданское состояние — он вовремя присоединился к бизнесу по
раскопкам на свалках. Тысячи людей начали выкапывать отработавшие
своё электромобили 10-х и 20-х годов из-под груд мусора.