Понятно и то зачем он скрывал свой уровень. Некромантов не любят
и боятся, и чем сильнее некромант, тем больше страх.
А может, всё-таки предложить себя в жены? Теперь-то мне не до
жиру. Да и мне, в общем-то, тоже.
— Вас точно не интересует женитьба? — со вздохом спросила я.
— Взять в жены дочь игрока и пьяницы? Которая к тому же меня
ненавидит? Благодарю покорно.
— Тогда вернёмся к первому предложению, — приняла деловитый вид
я, даже не подумав оспаривать вторую часть его разоблачительной
фразы. — Моя невинность. Ваши деньги. Я буду... подчиняться.
Он всё же развернулся ко мне и оглядел с ног до головы таким
тяжёлым взглядом, что я невольно поёжилась и переступила с ноги на
ногу.
— Вопреки сплетням, для некроманта нет разницы, невинна его
любовница или нет, — любезно просветил меня этот ужасный человек. —
Резерв, без сомнения, важен. У вас он прекрасен. Но платить за одну
ночь... боюсь, вас не устроит цена, Аделаида. Даже если я предложу
вам денег, как элитной шлюхе.
Это было обидно, но вполне ожидаемо. Я кивнула с абсолютно
равнодушным видом, хотя мне очень хотелось заплакать, взмахнуть
руками и упасть в эффектный обморок. А потом броситься к нему в
ноги и умолять. Но он прав: какая, в сущности, разница? Потерять
честь можно лишь однажды. Я всё равно стану падшей женщиной.
— Я вас поняла, лорд Морроуз. И всё же мой уровень
резерва...
— О да, это, без сомнения, ваш козырный туз, — перебил меня
некромант, спасая от очередного унижения. — Что насчёт
долгосрочного сотрудничества?
Да, этот вариант я тоже обдумывала. Путь «взамуж» мне закрыт при
любом раскладе. У меня нет ничего. Женихи из моего круга на меня
теперь даже не взглянут, а продаваться за ломоть хлеба я, пока не
готова. И не настолько отчаялась, чтобы идти чёрной прислугой, да
не за деньги, а навек, за гордое звание честной женщины. Быть женой
нелюбимого человека — это и хозяйство, и дети, и постель, и (такое
нередко бывает даже в знатных семьях) колотушки ни за что. А я на
язык быстрая и злая, мне и за дело достанется.
По крайней мере, содержанки довольно свободны. Они должны своему
покровителю только в постели, с них никто не потребует ежедневный
горячий обед, ужин и глаженые рубашки.
Да, честные женщины меня осудят и скажут, что я рассуждаю, как
продажная девка. Но мне плевать. У меня никого, кроме себя, не
осталось. Некому обо мне позаботиться. Поэтому я выберу то, что
легче всего.