Синяков, которые я ему наставила! Вот позор!
— Угощайтесь, пожалуйста, майор Вишня, — бормочу я, и тут же испуганно поправляю себя. — Простите, Даниил Сергеевич… Вот, вишнёвые, самые вкусные…
И теперь всё встаёт на свои места…
И оружие. И наручники…
Кроме тех самых роз и поцелуев. Они не вписываются в общую канву.
Он полицейский, но не маньяк. И он просто хотел поцеловать меня.
И, возможно, заняться со мной любовью. И тут я густо краснею, вспоминая его агрегат, который я невольно увидела там, в спальне, когда спало полотенце.
И по которому я заехала со всей своей силы каблуком…
Мне так стыдно, что хочется провалиться сквозь пол.
— Спасибо, я сыт, — рявкает майор, испепеляя меня взглядом. Потирая переносицу. По которой я на днях заехала коленом.
И обращается уже к дяде Ване:
— Иван Иванович, мы тут вообще-то, работаем. Некогда мне тут стажёров развлекать. Вон у Сидорова много свободного времени. Они кражами занимаются и телефонным мошенничеством, им как раз нужны помощники бумажки заполнять, — недовольно рыкает он.
И у меня всё обрывается внутри. Не для того я шла сюда, чтобы седеть и заниматься обзвоном.
Хочу настоящую работу. Горячую. С погонями и опасностями. Ловить настоящих преступников и убийц! И я со страхом и мольбой смотрю на дядю Ваню.
Только бы он не передумал! На самом деле, там безопаснее, а он всегда старался оберегать меня…
— Отставить, — мягко рявкает полковник. — Молодёжь надо воспитывать и направлять. А лучше тебя никто это не сделает. Вот и займись воспитанием кадров, — говорит, как отрезает, Иван Иванович, уже направляясь к двери. — Вон дело по наркокартелю стоит колом, а с меня, между прочим, результат требуют, когда будут наработки?! — останавливается он и сверлит взглядом Вишню, переводя его на притихших Рачкова с Галкиным, которые так и застыли с непрожёванными кусочками пончиков во рту.
— Занимаемся, Иван Иваныч, занимаемся, — неуверенно отвечает майор Вишневский и с такой злобой глядит на меня, что мне хочется с прятаться сразу же под стол со своими пончиками.
И не высовываться до конца дня.
— Вот и занимайтесь, — назидательно бросает на прощание дядя Ваня. — И к концу недели жду первые разработки. А то ходишь тут, синяки какие-то на лице, что за внешний вид, — недовольно бросает он на прощание и выходит из кабинета.