— Все мы слабые и грешные. Помни, что служа убогим да сирым, ты служишь Господу Богу нашему, как и он нам служил, — крещу её, а сам глазки в небушко устремил.
Дух свой укрепляю.
— Выбирай, что тебе важнее. Богатство, комфорт или царствие небесное? — рассуждаю так важно.
Философ-богослов. Тоже мне.
— Молись, дочь моя. И пусть Бог подскажет тебе ответ в твоём сердце.
— Спасибо, отец, — смотрит на меня, улыбается.
Всё лицо её светом неземным озаряется. Как солнышко весеннее. Смотрю, налюбоваться на неё не могу.
Солнышко моё…
Так, возьми себя в руки!
— Как звать тебя, дочь моя? — спрашиваю так ласково.
— Любовь, батюшка, — встаёт с колен, отряхивается.
Мягкая девочка моя. Любовь. Любушка моя…
— Спасибо, вы мне помогли. Я подумаю. И помолюсь, — идёт уже к выходу, а я бегом во двор монастырский бегу.
Дров наколоть. На неделю. На месяц! На год, мать его!
Богдан, за три месяца до этого
Ну что, я король. Красава. Смотрю на этот огромный город, расстилающийся под окнами моего офиса, и знаю, что он принадлежит мне. Лёг под меня. Прогнулся. Он — мой. Весь мир — мой.
«Брат мой, спасибо за твоё щедрое пожертвование на храм», — читаю сообщение от своего старшего брата Димки. Усмехаюсь.
«Я по-прежнему жду тебя в свою скромную обитель. Господь Бог ждёт тебя. Я знаю, какие соблазны окружают тебя, и знай — всё это суета мирская, пустое, не стоит и гроша. Приезжай, брат мой, отдохни в нашем монастыре. Приведи душу и мысли в порядок…»
Ну вот, опять началась его любимая проповедь: окстись, отрекись, перекрестись. Скукота…
Как он мог вообще уйти от этого мира, от этого всего в свой монастырь? От всех этих восхитительных соблазнов и суеты? Клёвой суеты? Когда весь мир у тебя на ладони.
Кстати, о соблазнах…
— Богдан Викторович, китайцы уже будут через десять минут, только что звонили, — заглядывает в кабинет моя секретарша Ниночка.
Сочная такая, аппетитная. Не зря я её на работу взял. По корме выбирал. Ну и по выдающемуся килю, конечно…
— Десять минут, говоришь? — растягиваю я губы в улыбке, и Ниночка радостно и с готовностью запрыгивает ко мне в кабинет, закрывает дверь на ключик и приближается ко мне своей кошачьей походкой.
— Я всё успею, Богдан Викторович, — уже стягивает она с себя свой пиджачок, под которым…
Ну я же не виноват, что так действую на женщин… Ммм…