- Но я ничего о тебе не рассказывала, поверь. Он совершенно не знал, что мы знакомы, до того момента, как я встретила его на трапе твоего корабля, - она крепко сжала мои руки, глядя с такой неизмеримой честностью в глазах, что душа моя невольно содрогнулась.
- Но вы были женаты несколько лет, и что он ни разу не поинтересовался твоими знакомыми?
- Только после того, как понял, что и ты входишь в их число. Но это было уже после женитьбы на Ирлисе.
Я ожидала, что Анатабель покривит душой, хотя бы в мыслях, но ничего подобного. Она была искренна передо мной. Анатабель горько усмехнулась, сказав:
- Хоть в одном мне сегодня повезло...
- В чем?
- В том, что ты спокойно меня выслушала. Я понимаю, тебе трудно мне поверить. Только я ничего не придумываю.
Я вздохнула, опустив глаза.
- Теперь понятно, почему Татхенган хотел нас примирить, - и осеклась, сообразив, что проболталась.
- Он, правда, этого хотел? - глаза Анатабель засветились радостью. Она не поняла, в чем состояла моя ошибка. Ведь для нее Ворона - это всего лишь птица.
- О, да, до своей смерти он часто о тебе вспоминал, - заверила я, помогая Анатабель встать.
- Значит, он не забывал обо мне? - взволнованно проговорила она.
- Нет. А почему вы развелись? Неужели мои слова, произнесенные в пылу гнева, оказались пророческими?
Мы сели на кровать, продолжая беседу, как в старые добрые времена.
- Я не приняла к сведению твои слова, но зря. Влияние Ирлисы на султана стало огромным, и я почувствовала себя лишней. Я любила его и потому готова была вытерпеть все, кроме его последней женитьбы. Между нами часто стали вспыхивать ссоры. Я поняла, что неспособна терпеть конкуренток в постели, и потому решила, что лучше уйти самой, чем в один прекрасный день оказаться за стенами дворца. Татхенган был щедр… - глаза ее вновь заслезились. - Но знаешь после похищения Ирлисы, я прилетала к нему, надеялась утешить, но он меня даже на крыльцо не пустил. А вскоре узнаю, что он трагически скончался, я едва не впала в депрессию. Ты мне веришь?
- Верю. Ты извини меня, я слишком быстро сделала неверные выводы, - признала я.
- Значит, мы по-прежнему подруги? - с надеждой спросила она.
Я улыбнулась, кивнув.
- Лануф, - она бросилась в объятия, - спасибо… Теперь ты знаешь, почему я не могу плясать под дудочку Антич. Следовательно, мне остается только принять смерть.