Становится немного стыдно — этого "залетного" я всё же знаю. Что же... надеюсь, он будет потише.
— Ой, — начинает вторая, сжимая мне кисть, — у меня как раз полочка из-за этого шума отвалилась. Ты не могла бы Тимофея попросить?
— Да, конечно.
Не знаю, кого они обожают больше, меня или Тима. Хотя о чем я? Естественно, его.
И что я буду делать, когда мой муж останется в прошлом? Сама пойду соседкам полочки забивать? Не иначе.
Только это не причина... Не причина позволить ему остаться.
Открываю дверь, еле ставлю пакет на порог. Куда я столько закупила? Кому?
Я так привыкла ко второй персоне, к своим "обязанностям", что сейчас до сих пор не осознаю происходящего.
Две недели назад съехали квартиранты.
Две недели назад я не дала ему пустить новых.
Две недели назад он впервые ночевал там после первого разговора.
А сейчас...
Сейчас он стоит в одних трусах в дверном проёме в зал и улыбается мне так, как улыбался давным-давно. Кажется, даже дар речи пропал...
— Что ты...
— Я взял выходной!
Нет, ну пожалуйста...
— Свет, давай рванём куда-нибудь? Сходим в кино или...
Делает шаг вперёд, а я делаю шаг назад.
— Тим, нет.
— Да не поверю я, что ты правда хочешь развода!
Ухожу на кухню, оставляя пакет на его совести.
— Там Элеоноре Васильевне надо полку прибить. И... — замираю, встречаясь с ним взглядом, — ко мне мальчика через час привезут...
Смеётся, откусывая огурец.
— Какого ещё мальчика, кто?
— Не важно..
Приподнимает бровь.
— И это для тебя важнее меня?
— Верно.
— Свет, эй. — Резко встаёт с табуретки, вжимая меня в дальний угол кухоньки. — Ты же поэтому пришла раньше, ты же видела меня утром, ну?
Пытается поцеловать, проникнуть кистью под блузку, уже дотрагиваясь до оголившейся линии живота.
— Уйди.
Замирает, не поверив.
— Что?
— Я не хочу, слышишь?
Он же не глуп.
— Что ты творишь, Свет? Чем я тебя не устраиваю!? Что с тобой?
— Прошу тебя...
Отстраняется будто пощечиной.
— Ты с ума сошла?
— Пожалуйста...
Шепчет "Черт с тобой", разворачивается и уходит, громко хлопнув дверью, от чего со стены слетают часы, тут же разбиваясь звонким гулом.
Он... он уйдет.
Я этого и хотела.
Мы не повышали голос, но я уже истощена...
Пытаюсь отстраниться от столешницы позади. Отцепить скованные пальцы. Наконец вдохнуть, падая за стол, закрывая лицо руками.
Я же правильно поступаю, верно?