Права. Я считал её абсолютно, нет, совершенно иной. Не такой, хотя, может, это просто прошедшие года. Я же тоже изменился, наверное? Верно.
— Я не нищий, ни жалок, ни мал и умею расслышать за пылом: с детства нравиться я желал кобелям да степным кобылам.
Эта повзрослевшая пай-девочка куда интереснее той зажатой правильной дикарки.
— Потому и себя не сберег для тебя, для нее и для этой. Невеселого счастья залог —сумасшедшее сердце поэта.
Так сложно тогда было быть самой собой при мне?
Что мешало? Мне похоже чуточку жаль узнавать её только сейчас.
— Потому и грущу, осев, словно в листья в глаза косые…
Что мешает сейчас обернуться? Гордячка? Кому нужна эта гордость? Ей самой? Не уверен.
— Ты такая простая, как все, как сто тысяч других в России."*
Оборачивается, едва присев на подоконник.
— Ну, пятерку заслужил?
— Ты, как и раньше, неплохо читаешь, но неумело интерпретируешь. И, думаю, тебе пора, верно?
Верно. Хорошо держится, я бы поверил, если бы один раз уже на это показное безразличие не наступил. Встаю с дивана, направляюсь к обуви.
— Кстати, ты пообещала завтра посидеть с Никитой. Всё в силе? Приедешь?
Сердится, посматривая на дверь за моей спиной.
— Ты вообще с ним время проводишь? Может, у вас все проблемы сейчас от этого?
Рассмеялся, серьезно. Ну, зачем ей знать, что я тоже буду дома?
— Не умничай. Я тебе тоже самое о муже могу сказать, Свет. Слово в слово: Ты вообще с ним время проводишь? Может, у вас все проблемы сейчас от этого? - Даже повторяю, а она не реагирует. - Ждать тебя?
Выдохнула, кивнула.
— Теперь доброй ночи.
И... пока она там замок не сломала, пытаясь меня "бесшумно" выпустить:
— Муж в Инсте у тебя ничего, симпатичный. Я тебя зафолловил уже, не переживай. Его заодно тоже.
Вот, и дверь сразу открылась не иначе как силой пробивного Есенина. Умел он сердца заставлять гореть, конечно. А мне ещё как-то добираться домой.
И стоило оно того разве?
-----
* С. Есенин — "Ты такая ж простая, как все...", 1923.
12. Будущим разговором
Свет мой зеркальце, скажи...
Не могу понять своё волнение с самого утра, но ещё больше не понимаю своё желание оттянуть поездку туда.
В конце концов, чего бояться? Ничего особенного не произошло и не произойдет.
Но меньше всего на свете мне хочется допустить Никитину мысль о том, что сейчас я откладываю встречу из-за произошедшего с ним вчера. Меньше всего на свете мне хочется, чтобы Никита подумал, что он в чем-то виновен.