Мы старались изо всех сил, поддерживая дом на надлежащем уровне, но что способны сделать пять человек на те жалкие медяки, что выделял глава? Разве что прокормиться, и то с трудом.
Нет, я, разумеется, могу потратить свои собственные, заработанные за эти годы деньги — и особняк отремонтировать, и дополнительную прислугу нанять. Но Видан мгновенно узнает о случившемся и пришлет шпионов, выяснить, на какие средства опальная Эннари Янт так шикует? Или, не дай Двуединый, сам приедет. Хорошо, если просто отнимет, «все, что нажито непосильным трудом», — богатство, в конце концов, дело наживное. Но боюсь, грабежом он не ограничится и накажет дочь заклятого врага по всей строгости закона. С него станется.
Ничего, мне бы только магию разбудить, подчинить ее, получить свободу. Когда-нибудь я выкуплю у главы клана дом, который успел стать мне родным и обязательно верну ему былое великолепие, а пока… Пока нам пришлось оставить усадьбу демонстративно-показательно ветшать, запереть большую часть комнат и жить в дальней части особняка своим маленьким сплоченным коллективом. Без лишних глаз и ушей.
Три женщины и мужчина — моя настоящая семья в этом новом, порой откровенно враждебном мире.
Джалс — швейцар, садовник, плотник, заготовитель, в общем, на все руки мастер, и его жена Бетха — экономка, повариха, а, если нужно, и горничная. Супруги много лет верой и правдой служили Зеону Янту в столичной резиденции и добровольно остались с его наследницей в Блодже, разделив изгнание и опалу.
Ольма — моя подруга, верная наперсница и помощница в делах.
Мьиира… Женщина, которую я давно уже по собственной воле называла матерью.
Ей нелегко было свыкнуться с мыслью, что любимой Нари больше нет, а в ее теле живет теперь чужая душа, но она приняла меня, не попрекнула ни разу и относилась, как к дочери. Не потому, что это выгодно, нет — от чистого сердца. Гордая, исполненная чувства собственного достоинства, истинная леди по воспитанию и по сути, о выгоде Мьирра думала в последнюю очередь. Она по-прежнему носила траур — официально, по погибшему мужу, но, я уверена, по Эннари тоже — и отказывалась принимать финансовую помощь от посторонних. Ото всех, включая Хобба.
— Янты не берут на себя обязательств, по которым не способны расплатиться, — повторяла она, как заклинание. — По закону тебе полагается пенсия от клана. Это все. Подачки нам не нужны.