“Но ведь он почти дал убить меня.”
Сердце застучало отдаваясь в ушах, а горло перехватило.
“Дурак.”
— Мне что-то нездоровится. Мне срочно нужно лечь.
— Конечно, фройляйн. Продолжим завтра, — сказал он, тыкая
какие-то кнопки на столе.
— Да… Герхард Абрамович, — едва слышно сказала она,
зажмурившись. Тот уже снялся с места и осматривал ее браслет,
проверяя показатели, — сколько я еще здесь смогу находиться?
Вошел санитар. Из двери почему-то на секунду пахнуло какими-то
очень красивыми духами.
— Сколько пожелаете, — убедительно взяв ее руку и накрыв своей,
он отдал какие-то команды вошедшему и снова обернулся к ней, —
обещаю, в один прекрасный день вы с улыбкой покинете это место и
шагнете в прекрасный солнечный мир.
Марта скрипнула зубами.
“Это последнее, чего я хочу. Без охраны-то.”
* * *
“Успокоительное опять вкололи. Что я им? Буйная что ли?!”
Ощущения в теле крайне неприятно поднимали в памяти дни ее
медикаментозного полузабытья.
“Убью вас всех в следующий раз! 「Призраков」 повырываю!”
Подобное отношение бесило до чертиков. Она подтянула к груди
коленку и провела по коже, нащупывая неровность. Ей вспомнилось,
как Лёва говорил “ква-а-а, ква-а-а”, передразнивая ее безуспешные
попытки заорать после того, как он залил жутко разбитую коленку
химией из своей аптечки. Как потом крепко прижал ее гигантскими
лапищами к груди и не отпускал, пока не полегчало.
С тех пор она больше не занималась “эквестериальными” забавами и
вообще обходила лошадей стороной. Инцидент был неприятным. Но зато
он обращался с ней, как со взрослой. Человек, в чьих глазах давно
поселилась смерть.
На гектарах дедушкиной дачи, которую изредка посещала Марта,
таких людей не водилось. Да и та же домохозяйка Катя вежливо
сторонилась ее, разговаривая, как с неразумной богатенькой
девочкой.
— А теперь я и есть неразумная.
Из недавней учебной программы всплывали кое-какие знания. Но
ведь она училась не покладая рук. Все то, что она изучила, потратив
столько времени, было впустую. Она даже не помнила лица своего
главного учителя. Или учительницы.
И даже операция, которую она провернула по итогу всего
изученного, чуть не провалилась.
“Что же там было “схвачено” в троицкой?”
По спине поползли ледяные мурашки, но Марта включила телефон и
открыла новостную ленту.
“Нужно держать слово! Нельзя лезть в воспоминания. Я себе
дурного не желаю.”