Он шел в своей связке, гремя цепями и время от времени на этапных зданиях уходил в лес или деревню. А кому и зачем не отчитывался. Особо выгода случалась на этапных кабаках. Их держали местные офицеры. Унтер-офицер не имел права отворять замка, пока в дороге. Но это ж официально! А в жизни и не требовалось. Исхудавшие, ободранные, голодные, через месяц любой этапный мог выскользнуть из кандалов. Илья подходил и испрашивал высокоблагородье дозволение. Терпел, свою поганую роль, зная, что конец близок.
В деревне, где они пели, распавшейся вдоль берегов, подати слались щедрые. Граница Сибирии начиналась. Всем приметно, где заканчивалась денежка-молитва, острая как бритва и несли разносолы. Нищенствующие арестанты и хлебной жертвую довольны молились, насшибали копейки ранее. А в этом месте начинались территории староверов, и те верой могучей, в то, что рука дающего не оскудеет дачей, по-старому отцовскому обычаю жертвовали ссыльным, дабы усладить тяжелые дни горемычных.
- Подсоби чуток, - подобралась к нему Иванна, чем платок снятый и превращенный в узел для сборов сегодня был полон. Сунула по-хозяйски в руки и с плеча второй сняла.
Он не стал возражать.
- Эх, дурак ты, - мужики гикали. В его связке шли еще трое. – Молодка та-ка, собой других почище.
Илья молча, смотрел вслед. Иванна верно говорят, молода, пышна, розовощекая, волосы кудрявые так и лезут на глаза черные, как у лисы.
- Саму лутчу пору, нету у ней запору. Не вороти нос, - советовали бывалые.
- А то ж гляди, терпеть до города, там дурех, цена полтина.
- Да, ты мож обижен природой?
- Закрыли рты, рвань, - рявкнул солдат.
Он сравнялся с их связкой, косым взглядом скользко срезал по узлу в руках Ильи.
– Иванна баба не промах. Ямочки на щеках вох-вах какие. Играет девка, подать успевай собирать. У тебя, там?
Тот пожал плечами.
- Шаньги, яйца, и похоже кислое молоко.
Улыбнулся рядовой.
- Эх, - выдохнул. – Хороша бабец.
Отошел, пока Илья молча тащил провиант дальше. Обернулся вслед, связники затянули песню дальше. Глаза его искали девушку, идущую позади. Выхватил взглядом бесцветный платок, что прятал огненный волос, отвернулся. Идет коза. За месяц белые корни отрастила. Вот и прячется. Он уверен, она молчит, только по сторонам глазами зыркает.
И чем питается? Воздухом?