Коллега нахмурившись молчал, неторопливо снимая галстук и задумчиво накручивая его на кулак.
— В их грязных схемах есть слабое место. Я искал его несколько лет и наконец-то нашел. Не думал, что придется им воспользоваться.
Григорий Гребенкин за свою жизнь повидал немало. Его отец, известный бизнесмен, начинал свой путь в годы перестройки. В их доме часто бывали люди самых разных профессий — от уличных бандитов до городских чиновников.
С тех пор прошло много времени, коммерция времён перемен стихла, но мечты о богатой жизни остались. Григорий не забыл о методах силового и конкурентного видов соглашательства и принуждения, которые использовал его отец.
Шарову было всё равно, насколько сильно Гребенкин ненавидел Скаловых. После нескольких лет неудач всё, чего он хотел, — это выбраться из экономического кризиса.
— Мне надоело твоё пустое зубоскальство, — сказал Шаров, выпрямляясь и собираясь покинуть узкий кабинет. — Если тебе нечего сказать, я в баре.
Взгляд Гребенкина стал непостижимо тёмным.
— Ты слышал об экономических убийцах?
Напарник замер на месте.
— Независимые эксперты, которых привлекают для расчёта прогнозов успешности инвестиционных проектов.
Григорий хищно улыбнулся, и в его горле послышались странные звуки, похожие на уханье совы и вой вепря. Шаров позволил себе робкую ухмылку, но она быстро сменилась растущим раздражением.
— Давно ты над этим работаешь?
— Порядочно.
— Я считал, что серьёзные решения мы принимаем сообща. С каких пор ты действуешь один?
Гребенкин зло посмотрел на напарника.
— Сообща? А кто развёл сопли, как последняя баба! Завопил о противозаконности! Давай, скажи! Разверзни хлебало поносным изобилием.
Шаров подался вперёд, нахмурился и облизнул вмиг пересохшие губы. Желание выпить стало сильнее. Он сжал и разжал кулаки, безнадёжно опустив плечи.
— Не скажу, — буркнул он, глядя исподлобья. — Мне вообще всё равно.
— Тебе жопу спасти, а мне, — Гребенкин со свистом выпустил из лёгких воздух, — сгноить ненасытных ублюдков. Как они меня? Никто не будет топтать Гришу. Помяни моё слово.
— Так и что? Он в деле?
— Она.
— Она?
Тот кивнул.
— И она не убийца, а его помощница. Приходится экономить.
Он поднял глаза на выжидающего напарника.
— Её зовут Забава Вяткина.
— Вяткины? Архитекторы?
— Они самые. Дед был в какие-то там советские годы. Его продвигали по партийной линии, семейство перебралось в Москву. Так он и стал тем, кем стал.