Рич провёл дрожащей рукой по лицу и
помассировал висок. Кусая губу, он нервно усмехнулся.
- Всё дело ведь не только в
Рэйтерфоле, верно? Ради одного города ты бы не стал так
заморачиваться. Здесь что-то большее...
Кальмуар довольно кивнул.
- Ты прав, Лютер. Одним Рэйтерфолом
дело не ограничится. - Глаза пастухара хищно сверкнули. - Мы
используем убийство добрейшего и всеми любимого Легратоса, как
повод для начала полномасштабной войны силзверов против людей и
всех остальных силпатов. И ты, друг мой, возглавишь армию
перебежчиков и наёмников. Думаю, и тех и других у нас будет
превеликое множество, особенно после того, как в наших руках
окажутся богатства захваченных городов и деревень. Новые земли,
золото, артефакты и униары будут литься рекой, и мало кто устоит
против искушения обладать всем этим. Так что, Лютер, одно твоё
согласие отделяет нас от глобального передела всего Древнира.
Маг облизнул искусанные губы,
покачал головой и сдавленно пробормотал:
- Ты предлагаешь мне сохранить
жизнь, но взамен предать своих друзей и развязать войну, в жернова
которой попадут все без разбора…
Кальмуар презрительно фыркнул.
- Друзей?! Каких друзей? Уж не тех
ли, которые едва не разорвали тебя на части за полученные с
Легратоса униары?! Ведь если бы я не спас тебя, то ты бы сейчас
переваривался в брюхе у Саргона!
Рич вздрогнул и опустил глаза.
- Ты должен понять, Лютер, что
дружбы в Древнире не существует. - Пастухар стал говорить мягким
голосом, словно объясняя ребёнку общеизвестные вещи. - В наших
реалиях это лишь миф и ничего более. Имеет значение только одно -
путь по дороге к могуществу. И на этом пути нет друзей. Чем быстрее
ты это осознаешь, тем лучше для тебя.
Лютер Рич долго молчал, сидя без
единого движения и размышляя над сделанным предложением, а затем
поднял голову, посмотрел исподлобья в глаза Кальмуару и
спросил:
- А Уаргрод Справедливый не обидится
на то, что я солгу, поклявшись его именем?
Кальмуар со скрипом улыбнулся.
- Не обидится. Я договорюсь.
***
Пронзительный визг бьёт по ушам. Бешеная крылатая
гарпия врезается в мой бок и её острые когти пытаются разрезать
чёрную чешую, а стая её верещащих товарок вьётся вокруг, нападая с
разных сторон. Реву от ярости и хватаю пастью не успевшую вовремя
отлететь гадину. С силой сжимаю челюсти, впиваясь клыками в
податливую плоть, хрустят кости и рот наполняется свежей
кровью…