— Иметера, подойди ко мне, — судья жестом пригласил её к
себе. — Ты знаешь, что после смерти Таи ты должна до двадцатилетия
Ирмана представлять его в суде. Но, к сожалению, сегодня мы не можем позволить
тебе голосовать. Поэтому ты должна отдать кому-нибудь право распоряжаться твоим
голосом, как в своё время сделала Варя, отдав голос отцу. Ты понимаешь?
— Да, судья, конечно. Моя дочь не прошла проверку и не мне судить
её.
— Так ты знала? — ахнул Ойюз. Иметера смиренно кивнула.
— Да, она сказала мне, что никогда не станет чьей-либо суррогатной
матерью, так как не пройдёт проверку.
— И ты знаешь, кто так поступил с ней?
— Я знаю только то, что мне сказала дочь. А правда это или нет…
Только вы можете читать мысли и отделить правду ото лжи. Всё, что вы прочтёте в
моей голове, будет правдой даже если это на самом деле ложь. Потому что это то,
что знаю я. Что же на самом деле произошло, можете узнать только у моей дочери.
— Ты абсолютно права, Иметера. Мне не нужно читать твои мысли, так
как мне нужна только истина и я её узнаю от самой Алетты. Можешь идти. Но
прежде скажи, кому ты отдаёшь право распоряжаться твоим голосом от имени
Ирмана.
— Я отдаю свой голос Эйнару.
— Эйнару? — переспросил Ойюз. — Я удивлён. Хотя…
наверное, ты права. Он здесь главная пострадавшая сторона.
После этих слов Калия недовольно хмыкнула. Она по-прежнему была
уверена, что это именно Эйнар «помог» её дочери не пройти проверку.
— Тишина в зале! Пусть Алетта войдёт, — приказал судья, и его
помощник моментально скрылся за дверью.
Прежде чем войти в комнату Алетта успела заметить удалявшуюся
спину матери. «Хорошо, что её там не будет», - подумала она.
— Алетта, ты знаешь, почему ты здесь, — это точно был не
вопрос. — Расскажи, кто в этом виноват.
— Никто, господин судья. Это только моя вина.
Ойюз нахмурил брови. Видимо, зря он надеялся на благоразумие
гадэтти. Она решила покрывать парня, как будто не знает, что никто не может
скрыть свои мысли от суда. Только паттары были не подвластны его способности.
Но Алетта продолжала.
— Это произошло случайно. Я тогда напилась и плохо соображала, что
делаю, — хм, может и не покрывает, а просто не знает. — Я с
трудом держалась на ногах, даже не сразу поняла, что произошло непоправимое. —
голос девушки звучал очень искренне.