Как я понял, в академии училось не
так уж много студентов. Причём распределялись они каким-то странным
образом. На первом курсе была одна группа, а вот начиная со
второго, их было сразу семь. Скорее всего, тогда ученики должны
были определиться со специализациями.
Мой путь лежал на улицу. Занятия
начались всего семь минут назад, поэтому можно было понадеяться,
что ничего важного я не пропустил.
И самое забавное, что урок ещё не
начался. На пятом полигоне собралось около пятидесяти абитуриентов,
один преподаватель и та самая женщина, которую я видел выходящей из
кабинета директора. Она общалась с высокой, светловолосой девушкой,
скорее всего, приходившейся ей дочерью, а учитель смиренно ждал,
пока они наговорятся.
Стоило подумать, кто же она такая,
как в голове всплыл целый пласт информации. Увешанная
драгоценностями женщина – супруга одного из правителей Южного
города. Крайне важная шишка, однако.
Вообще, Анклавом руководил так
называемый «Совет Двенадцати», куда, как несложно догадаться,
входило двенадцать человек. По три Советника на каждый город. И
хоть на бумаге строй был демократическим, на деле он напоминал
коммунистическую монархию, как бы нереально это ни звучало. Хотя и
капитализм здесь прочно пустил корни. В общем, та ещё мешанина.
Я незаметно слился с толпой, встав
ближе к правому краю. Почти все ученики натурально трепетали при
виде этой важной курицы. Лишь один парень – невысокий рыжий толстяк
– демонстративно выказывал пренебрежение. Как я потом узнаю, он был
внуком другого Советника и потому мог себе позволить такое
отношение.
Наконец, женщина ушла, позволив
учителю начать урок. Как выяснилось, полигон – это не лужайка, на
которой мы стояли, а нечто скрытое под землёй. Эта самая земля
неожиданно поехала вниз. Мы стояли на здоровенной платформе,
примерно сто на сто метров, и опускались, точно как на лифте.
Опоздавшие студенты попросту не могли
попасть на практические занятия – забавные правила, однако.
– Итак, позвольте представиться, –
начал мускулистый учитель с козьей бородкой и модной причёской. –
Меня зовут Фёдоров Алексей Иванович. Можно просто Алексей. Сейчас я
буду называть вас по фамилиям, а вы, пожалуйста, выстроитесь в одну
линию, согласно этому списку. Аскеров, Афанасьев…
Он перечислял и перечислял, а я
понимал, что уже на этом этапе выделюсь из толпы, ведь у меня не
было фамилии. Её носили только граждане и благородные, а
беспризорная челядь носила только имена.