На противоположной стене шведские лестницы, баскетбольное кольцо
и гимнастический «козел», а перед ним трамплин для прыжков,
состоящий из подкидной доски и рессор. В дальнем правом углу,
недалеко от двери в подсобку, лежали штанги и гири. Еще посередине
черные опоры для волейбольной сетки, при необходимости она могла
разделить зал на две равные части.
Но сейчас почти все помещение занято синими борцовскими матами,
толщиной пять сантиметров, на которых тренировались самбисты и
вольники. Они с резкими криками бросали друг друга еа ковер,
отрабатывая приемы.
Ближе ко мне самбисты, в знакомых красных и синих куртках,
шортах и поясах. В дальней части борцы в обтягивающих трико.
Впрочем, и тут и там имелись спортсмены в коротких черных шортах и
белых футболках.
Еще по залу разгуливали тренеры в синих олимпийках с надписью
«СССР» на груди и трикотажных спортивных штанах, а на ногах
олдскульные кеды из плотного хлопка и с толстой резиновой подошвой
с фактурным краем.
— Ты как, Витек? — сидящий рядом парень снова пихнул меня в
плечо. — Очухался, я говорю? Жить будешь?
Теперь я внимательно рассмотрел его. Парень не маленький. Видно,
что спортивного телосложения, мускулистый и поджарый. В то же время
крупный и большеголовый. Серые глаза с зелеными крапинками на
радужке. Уши, кстати, тоже красные после тренировки.
Я хотел спросить, кто он такой. Но не успел. К нам подошел
тренер. Худощавый и седовласый мужчина лет пятидесяти, в синих
спортивных штанах и белой футболке с буквой «Д», заключенной в
синий ромб. Логотип спортивного общества «Динамо». На шее свисток
на веревочке.
Лицо изборождено морщинами, щеки впалые, губы тонкие, вот только
глаза черные и блестящие. Он пристально смотрел на меня, сидящего
на матах, потом наклонился, протянул длинную руку и взял за
шею.
Ощупал затылок и правое плечо. Я сморщился от боли. Тренер
покачал головой.
— Ну, как ты? Лучше стало? Надо же, я думал, что ты уже все,
откинул копыта. Напугал нас всех. Где болит?
Шея у меня до сих пор болела. А еще голова раскалывалась, как
будто мозг распух внутри и грозил вылезти из ушей, носа и рта.
Неимоверное внутричерепное давление.
Тренер ободряюще похлопал меня по плечу.
— Ну, ничего, Волков, до свадьбы заживет. Ты иди, врачу
покажись. Кабинет знаешь? Боря, проводи своего приятеля, — он
усмехнулся, выпрямился и почесал щеку. — Ну ты и привел новобранца.
Свалился мешок мешком.