Шумно вздохнув, он терпеливо пояснил:
– Послушай, чтобы быть профессионалом своего дела, нужно любить свою работу. Знать её изнутри! А эта сфера – это, честно говоря, совсем не твой конёк, – заметив мой потускневший взгляд, Дима внезапно задумался: – Когда у тебя появляется свободное время, то ты часто посещаешь музей.
Отстранённо кивнув головой, перечислила экспозиции, которые в последнее время мне особенно понравились:
– Я бы хотела увешать весь дом картинами Врубеля и Чахурского…
Удивлённо приподняв брови от такой эрудированности, он тихо присвистнул.
– Впечатляет. И ты ещё думаешь, в какой сфере мог бы проявиться твой талант?
Подняв на него свои засветившиеся внезапной догадкой глаза, недоверчиво предположила:
– Хочешь сказать, что мне стоит открыть вставочный центр?
– Определённо, – с полной уверенностью подтвердил он. – Съездим в пару таких, ты присмотришься к ним, познакомишься со специалистами, увидишь работу персонала изнутри, а после мы попробуем организовать что-нибудь своё.
Всё ещё пребывая в лёгком ошеломлении от такого заманчивого предложения, я неуверенно прикусила губу.
– И ты думаешь, у меня получится?
– А почему нет? Уверен, ты справишься. К тому же если у тебя возникнут какие-то сложности или вопросы, ты всегда можешь обратиться за помощью ко мне, – с готовностью отозвался Дима. – Так как тебе такая идея?
Не зная, что и сказать, поражённо покачала головой. С ним всё решалось так легко и просто. Я едва ли не сломала себе голову, размышляя, где бы могла проявить себя, не упав в грязь лицом, а оказывается, всё это время ответ был прямо у меня под носом!
– И что теперь? Разве обычного «спасибо» для тебя будет достаточно?
Расслабленно откинувшись на мягкую подушку, Земцов внезапно выразил довольно смешную просьбу:
– Просто скажи, что любишь меня.
Я положила ладонь на его накачанную грудь, ласково проводя по гладкой коже своими пальцами.
– Почему ты хочешь услышать от меня именно эти слова? – едва слышно спросила его.
Его кадык дрогнул. Ощутив, как раздаются сильные удары бьющегося под моей ладонью мужского сердца, услышала откровенное признание:
– Потому что больше всего на свете я люблю тебя, малышка! И я был полным дураком, что до последнего сопротивлялся твоему напору, продолжая тешить себя чувствами к Полине.