— Зачем?
— Приехал высокопоставленный представитель банка, — сказала
Кристина. — Того банка, которому мы должны. И он... скажем так...
весьма настойчив. Хочет поговорить с тобой.
К нам явился высокопоставленный представитель банка, да ещё и
вечером? Его что, дома никто не ждет?
— Мы все-таки довольно важные клиенты, — сказала Кристина. —
Княжеского рода... не смотря на нынешнее печальное положение.
— Что ж, пойдем, поговорим, — вздохнул я.
Особняк у Безумовых оказался очень большим. Пока мы шли по
коридорам и спускались по лестницам, я успел задать Кристине
несколько вопросов.
— Что у нас вообще в клане по финансам? — спросил я у Кристины.
— Какие есть активы? Какие долги?
Кристина кивнула и улыбнулась:
— Конечно, Костя, всё расскажу. Я так рада, что ты начал
интересоваться делами клана!
— Ближе к сути.
— Прости... После разгрома в войне мы потеряли контроль над
основной частью наших владений и промышленных предприятий. Это
нанесло колоссальный урон нашей экономике. Мы вынуждены были
заложить или продать большую часть ценного имущества, чтобы
рассчитаться с кредиторами...
Женщина перечислила внушительный список утраченных объектов —
заводы, ремесленные мастерские, склады, торговые точки. Также
Безумовым пришлось избавиться от многих дорогостоящих владений и
даже земельных наделов.
В итоге из активов у рода осталась лишь городская резиденция
(где мы сейчас находились) да несколько мелких и убыточных
предприятий вроде алхимической фабрики и пары магазинов. А в
пассивах красовались долги в сотни миллионов перед различными
кредиторами. Бюджет едва позволял содержать прислугу и оплачивать
коммунальные расходы. Держались чисто за счет продажи семейных
драгоценностей, мебели, артефактов и реликвий.
— Вот такое вот печальное наследство, — с горечью закончила
Кристина. — Сейчас мы балансируем на грани полного банкротства.
Если не предпримем решительных мер, то в скором времени лишимся и
этого дома.
Я задумчиво почесал подбородок. Ситуация и впрямь вырисовывалась
плачевная. Но ничего такого, что нельзя было бы поправить.
Наконец мы вошли в холл, где нас дожидался представитель банка.
Это был мужчина лет сорока пяти, высокого роста и с округлившимся
от сытой жизни животом. Волосы его были зачёсаны гладко назад, в
них угадывались отдельные нити седины.