С этими словами юрист развернулся и направился к выходу. Но я
успел поймать его за плечо. Развернул к себе лицом:
— Давай-ка уясним кое-что. Здесь всё ещё наша собственность, так
что веди себя подобающе. Иначе я лично выпорю тебя, как последнюю
сволочь! Ясно?!
Сергей в бешенстве засопел, вырываясь из моей хватки. Глаза
налились кровью, лицо пошло красными пятнами.
— Да как ты смеешь, щенок?! — прошипел он сквозь стиснутые зубы.
— Банк вас всех в порошок сотрет! Вы на улице окажетесь! Да
я...
Он не успел договорить. Я ловко подсёк ему ноги, и юрист рухнул
на колени как подкошенный. Лицо скривилось от боли и унижения.
— Вот теперь самая подходящая для тебя поза, — произнес я
равнодушно. — Грязь под ногами — вот где место таким выскочкам. А
теперь извинись перед девушками за своё поведение! Быстро!
Мужик злобно заскрежетал зубами, уставившись на меня ненавидящим
взглядом. Я чуть сильнее надавил ему на плечо. Он взвыл от боли и
нехотя процедил, не глядя на Кристину:
— Прошу... прощения... за грубость...
— Ну вот и славно! А теперь брысь отсюда и чтобы духу твоего тут
больше не было!
С этими словами я оттолкнул униженного юриста ногой. Тот едва
удержался от падения, после чего вскочил на ноги и выбежал прочь,
хлопнув дверью. Через некоторое время на улице послышался звук
заработавшего двигателя и скрип шин по асфальту.
Я потёр руки и обернулся к Кристине:
— А чего он так себя вёл дерзко? Это у банка такие особые методы
работы с клиентами? Или это мы особенные?
Кристина вздохнула.
— Слабого — пни, проигравшего — унизь, — печально произнесла
она. — Хотят таким образом выслужиться перед победителями. Банк
принадлежит благородному роду, который ранее был нашим союзником.
Но потом переметнулся к противникам.
Я молча кивнул. Наглеца я хоть и покарал, но главная проблема
осталась — как достать до конца месяц десять лямов и расплатиться с
долгами. Иначе Безумовых ждало полное банкротство и нищета.
Эмили вбежала в свои покои и хлопнула резной дубовой дверью с
такой силой, что со стены посыпалась штукатурка. Её огромная грудь
тяжело вздымалась от нахлынувших эмоций, чуть не выскакивая из
корсета.
Комната была обставлена с пышной роскошью, достойной её
положения. Мраморный пол поблёскивал, словно зеркало, отражая
потолочную люстру в виде хрустальной лилии. На окнах висели
бархатные шторы цвета бордо, перевязанные золочёными шнурами.