Я пожал плечами.
— В любом случае с ним пришлось бы столкнуться. Так пусть лучше
первый раз случится здесь, один на один. Чем в окружении его
друзей.
— А что между вами произошло, Даш? — спросила Настя у Дарьи.
На Настю Дарья взглянула чуть добрее, чем на меня. Она нервно
одёрнула юбку и проговорила:
— Ох, ты не поверишь... Этот мерзавец внезапно сделал мне
предложение выйти за него замуж. Но я отказалась, сказала, что едва
его знаю. Тогда он разозлился и попытался поцеловать меня силой...
Снова спасибо, что заступился.
Я приподнял бровь. Что-то Кривотолков вообще распоясался. Раньше
настолько нагло он себя не вел. Или теперь думает, что ему теперь
всё сойдет с рук? Победа в войне совсем голову вскружила?
— Думаю, я должна рассказать отцу, — неуверенно произнесла Даша.
— Как глава рода Пушкарёвых, он не потерпит такого оскорбления... А
с другой стороны не хочется из-за идиота обострять отношения между
двумя кланами... Тем более род Кривотолковых намного сильнее
Пушкарёвых...
Она вздохнула, явно не зная, как лучше поступить.
Я окинул Дарью быстрым взглядом и подумал, что она довольно
мила. И, кажется, не испытывает ко мне теперь такой неприязни, как
раньше...
— Послушай, раз уж мы идём в одно училище — могу проводить тебя,
чтобы этот придурок Олег больше не приставал, — предложил я. — А то
мало ли что... Вдруг ему мало показалось.
Дарья удивлённо вскинула брови, явно не ожидая такого
предложения. Но потом кивнула:
— Эээ... ну да, было бы неплохо. Спасибо!
Я даже подставил ей локоть. Но она поспешно отвернулась в
сторону, сделав вид, что не заметила моего жеста.
Мы с девушками шли по аллее парка, я поглядывал по сторонам.
Ветер трепал волосы, донося ароматы цветущих кустов. Утреннее
солнце уже припекало, но под пологом разлапистых деревьев было
прохладно и тенисто.
Рядом, переговариваясь о чём-то своём, шагали Дарья с Настей.
Девушки явно чувствовали себя не в своей тарелке после утреннего
инцидента. Я едва заметно усмехнулся.
Внезапно раздался едва уловимый скрип, будто кто-то царапал
пером по бумаге. Опять! Что там Книга Судьбы никак не
успокоится?
Я на мгновение замер, затем незаметно прикоснулся пальцами к
виску, призывая Книгу Судьбы. Та с легким шелестом распахнулась
передо мной. На последней исписанной странице бледными чернилами
проступили едва заметные полупрозрачные слова: