— Господи, мне же Настю еще кормить, — она заметалась по кухне.
— Покормил уже, — все с большим интересом приглядываясь к ней, отозвался Крест. Подойдя чуть ближе и учуяв едва уловимый, зато хорошо приглушенный мятной жвачкой, запах алкоголя, он даже присвистнул:
— Ты пьяная, что ли?
— Что? — на секунду опешила та, но невольно все же отшатнулась.
— Водкой от тебя разит, — уже без сомнения заявил парень. — А это что такое? — он кивком указал на красующийся на ее скуле синяк.
Олеся растерялась, отвела глаза, а затем и вовсе повернулась к нему спиной, принялась переставлять чистые тарелки на сушилке для посуды.
— Синяк откуда? — продолжал настаивать Крест. В ответ на ее молчание осторожно спросил: — Помощь нужна?
— Нет, — она порывисто к нему повернулась, — это случайно. Пациенту плохо стало, упал на меня, я — вместе с ним, вот и ударилась об косяк, — даже улыбнулась.
— Ясно, — Крест почти поверил, однако его интересовал и первый вопрос: — А бухаешь на работе чего?
— Я не бухаю, — возмутилась Олеся, — просто… — замолчала, подбирая слова. — Пациент у нас умер… дедушка… помянули… Что, сильно распухло? — она подошла к зеркалу и взглянула на свое отражение. Дотронувшись пальцами до синяка, поморщилась: — Блин… Как я Настю поведу в школу с таким фонарем? — спросила тихо, не обращаясь конкретно к Кресту, продолжила думать вслух: — Замазать надо… К первому уроку не успеем уже.
Крест раздумывал всего несколько секунд.
— Школа где находится?
— В соседнем квартале, — Олеся перевела взгляд на его отражение в зеркале.
— Та, что возле Молочного завода? — уточнил он.
— Да, возле завода… А что? — спросила она с подозрением.
Крест бросил быстрый взгляд на часы, прикидывая, успеет ли на работу. По идее должен успеть — школа находилась всего в квартале от рынка.
Он сходил на кухню за телефоном. Таюрских припустилась за ним.
— Эй, я с тобой разговариваю! — она споткнулась на ровном месте и чуть не упала, благо он вовремя ее подхватил. — Так, иди-ка ложись спать, — поставив девушку на ноги, вздохнул Крест. — Отведу Настю сам.
— Как это сам? В школу? — и без того большие глаза Олеси округлились. — Что ты задумал? Куда собрался увести мою дочь?
— Ну, мать, ты даешь, — лишь покачал головой парень. — Сначала оставила дочь со мной на ночь, а теперь боишься, что я с ней на улице что-то сделаю.