Наконец приготовления закончились, иезуиты перекрестились,
заняли свои места и спектакль начался. Священнослужители дружно и
мощно заголосили по латыни. Красиво получалось. Акустика в каземате
оказалась неплохая, так что не будь на моих конечностях ржавых
цепей и не отпинали бы меня час назад по причиндалам - я бы,
пожалуй, слушал с удовольствием. А так я лишь еще больше терялся в
непонятках. Концерт явно в мою честь. Ну, кто бы мне подсказал, что
всё это значит? А служители католического культа разошлись не на
шутку. Голоса гремели гневной мощью, аж пламя свечей подрагивало. И
не только пламя. Я сам начал дрожать от физически осязаемого напора
незримой энергии. Даже стало страшновато. Нет сомнений, что вся эта
мощь направлена в первую очередь на меня. Но – зачем?
Гневный хор продолжал набирать мощь. Я поймал взгляд старого
священника. Тот не отвел глаз. Уставился на меня яро. Сверлил
беспощадными зрачками… Будто нож мне хотел промеж глаз вогнать.
Ножа у него, к счастью, не было, но всё равно очень неприятно. И
тут нас обрызгали водой. Двое подручных принялись зачерпывать
горстями из золотого тазика и плескать на всех присутствующих. А
сам священник подхватил сундучок, откинул крышку и поднес чуть ли
ни к моему носу. Я удивился. Внутри сундучок был выстлан желтым как
золото шелком. А на этом шелке лежала крохотная косточка. Но
удивлялся я недолго, потому что меня понесло. Иначе не назвать.
Вибрирующий рык голосов, брызги холодной воды, физически ощущаемый
пронзающий мозг взгляд священника… И крохотная косточка! С большим
трудом я сохранил на лице невозмутимое выражение. В ход пошли
святые мощи. Чьи не очень ясно, да и неважно.
Косточку мне сунули прямо к лицу, впечатав в губы. Типа
поцеловал. После чего внимательно осмотрели. Инспекция закончилась
тем, что Сашка-Каннуси помазал мои конечности каким-то маслянистым
составом из небольшой ладанки. Елей что ли? Священники смотрели на
меня так внимательно, что я даже подумал грешным делом - не
изобразить ли корчи? Явно демона изгоняют. Ну что мне стоит сыграть
на потеху местной публики?
Финалом всех испытаний стала впечатанная в губы Библия. Книгу
книг я узнал по толщине и надписи готическим шрифтом на обложке
Bíblia Sagrada.
Все? Или будет продолжение банкета? Нет, не все. В подвал
запустили знакомых мне “колобков”. Которых седой начал допрашивать
на вполне приличном японском. Но сначала он сам ощупал меня,
развязал повязку на голове, осмотрел рану.