Вопросов – миллион. Но он не будет спешить. Лучше хорошо понять
малую часть новой реальности, чем утонуть в хаотичном потоке
информации. Да, так, наверно, будет лучше. Он не будет метаться из
стороны в сторону, а будет «откусывать понемногу, но очень часто».
И сможет добиться результатов лучших, чем кто-то иной на его месте.
Он, конечно, не трудоголик, но обладает высшим постоянством, и
свободен от истеричного склада характера. Его мышление в разные
годы разным людям в чём-то напоминало мышление компьютера или
работу машины. Машины. Компьютера. Стоп! Может, по этому «Система
1001» его выбрала? Потому что его некая «автоматичность мышления»
выглядела для системы «некой родственной душой»? Хотя, может это он
сам всё себе напридумывал? Может, просто стал случайной жертвой
научного эксперимента, о котором никогда не узнает? Всякое может
быть. А что если? Нет, ну нет! Не может быть…
6. АРХИСТРАТИГ.
Завьялов поднялся с колен и посмотрел на статую
архангела. Храм был католический, единственный на район, в отличии
от православных, популярностью не пользовался. Людей тут всегда
было мало, ну, за исключением праздничной мессы. Обывателю всё
здесь могло показаться «нормальным», но у случайно попавших сюда
католиков из числа «пришлых» челюсть отваливалась от того, что они
там видели. Вернее, от того, чего они там не видели. На первый
взгляд, обычная католическая готика, ничего вычурного, всё
неброское и уверенно-спокойное. Серые статуи, серые стены, огромные
окна с цветной мозаикой. Проблема была …в ангелах. Ангелов было …
не сказать, что много, но это были единственные «культовые
обитатели» храма.
Это и было очень странно! Ни тебе изображений Бога, ни Мадонны,
ни святых, ни персонажей библии. Не было ни готических горгуль, ни
изображений демонов. Только ангелы. В народе храм так и прозвали:
«Храм Ангелов». Один эрудит даже как-то сказал в одной передаче на
местном ТВ, что, мол, это «храм ангелопоклонства, а не
традиционного католицизма». Да, эта мысль пришла однажды и к
Завьялову, во время одного из посещений. Но она не бросалась в
глаза, а приходила с осознанием. В этом храме не было никаких
привычных католических символик, изображений папского герба, вообще
ничего. Только высеченные в камне два изречения на латыни, и одно –
на старо-немецком. Все три фразы были такими загадочными, что даже
перевод при помощи размещения их фото в интернете ничего не дал.
Перевести – перевели, но смысл так и остался за завесой тайны. –
«Прямо «Код Энигма»»! – подумал он. – «Никогда бы сюда не пришел,
не будь острой необходимости!»