– Что тебе нужно, Эля?
– Ты не отвечаешь на мои звонки.
– Поэтому ты решила меня выследить? – улыбаюсь краешком губ.
– А что мне оставалось делать, Самир? – повысила голос женщина.
– Тон смени и не ори, люди смотрят, – холодно говорю.
– Прости, – Эля быстро-быстро моргает и облизывает губы.
– Почему ты не уехала?
– Я боюсь, что Виталий узнает, что мы… – откровенно врала она.
– Он и сам не святой.
– Мне плевать на него! Мы с тобой переспали, вот, что имеет значение! Я не хочу быть с ним. Сколько можно мучить друг друга, Самир? Твой дед давно в могиле, ты ничего ему не должен. Мы можем быть счастливы! Ты и я, – горячо проговорила.
Мой дед всегда был против Эльвиры. Не нравилась она ему. Он был старой закалки и предпочитал особый типаж женщин. Таких, как Аня. Домашняя, тихая, невинная. Говорил, что она напоминает ему покойную жену.
Вот и подловил он меня, заставил дать обещание позаботиться о девушке. И если с ним что-то случится, жениться на девчонке. А что с ним могло случиться? У него здоровье, как у быка! Я и согласился.
Конечно, я знал, что Анька ко мне неравнодушна. Ее детская влюбленность всегда забавляла. Как она краснела и бледнела, стоило заговорить с ней. Даже поцеловать пыталась, когда ей было лет пятнадцать. Где только храбрости набралась.
Пришлось ее остановить и сказать, чтобы смотрела на парней ее возраста. Она расплакалась тогда и сказала, что только я ей нужен и однажды я это пойму и мы поженимся.
Как в воду глядела. Дед умер внезапно. Через пару дней после того, как за Аню попросил. Я был в таком шоке, он единственный оставшийся родитель был… И я не мог не исполнить последнюю просьбу. Женился на Анне.
Аня никогда со мной никуда не ходила. Всегда оставалась дома и ждала меня. Даже, когда я просил пойти со мной, она постоянно отнекивалась. Меня это конкретно бесило. Я хотел провести время с женой! Похвастаться, а она каждый раз отказывала.
Надо мной даже начали посмеиваться. Но я быстро пресекал все веселье.
Такое чувство, что кроме меня и ее коня жену ничего не волновало. Она из дома выбиралась нехотя. Ждала каждый день с работы с ужином на плите. Осточертело до оскомины. Я пытался быть с ней нежным, насколько умел. Понимал, что маленькая еще, дурная, направить надо, на ноги поставить.