***
̶ Ксюш, да не переживай ты так, ̶ в
тысячный раз повторил Бочаров, когда девушка выводила его под руку
из травмпункта. ̶ Смещения нет, перелома ребер тоже. Ты же слышала
врача.
̶ Меня все еще бесит, что ты не стал
писать заявление на этих людей! ̶Елисеева сверилась с приложением
такси, нашла номер нужной машины и потащила его за собой. ̶ Лед не
убирай! ̶ она вернула к его носу гипотермический пакет.
̶ Все идет по плану, ̶ Роман
осторожно сел в машину, радуясь, что укол обезболивающего заглушил
адскую боль в ребрах. ̶ Всего лишь акт возмездия. Честно говоря, я
даже рад. Если бы отец Рябцева вообще не отреагировал на обиду
сына, я бы больше расстроился…
̶ Ты ненормальный! ̶ Ксюша села рядом
с ним на заднее сиденье такси. ̶И методы у тебя варварские!
̶ Надеюсь, они сработают.
̶ Ром, это же… ̶ она запнулась,
подбирая слова, и с жалостью оглядела его лицо. В носу два ватных
тампона, на переносице лед, под глазами отеки, дышал он
исключительно ртом. Тот еще красавчик! ̶ Ты просто… сначала ты
Тоньку поцеловал на глазах ее мужа, потом мальчику нос разбил!
̶ Ну поцелуй же подействовал, ̶
Бочаров взял Елисееву за руку и крепко стиснул. ̶ Надеюсь, у
свитера на ножках теперь яркая сексуальная жизнь. Мужики от
ревности способны на многое…
̶ Что ты несешь, дурак! ̶ отчаянно
вздохнув, Ксюша прикрыла лицо свободной рукой.
̶ Сам не знаю, ̶ он откинул голову
назад и закрыл глаза, ̶ но мне сейчас так хорошо.
Вместе с обезболивающим ему вкололи
что-то из опиоидных препаратов. Его тело расслабилось, а голова
стала ощущаться легкой, невесомой, как будто в ней больше не было
мыслей. Все, что он чувствовал — это руку Ксюши в своей. Он уже
начал привыкать к присутствию Елисеевой. Она постоянно была рядом в
последнее время.
̶ Спасибо, ̶ гнусавым голосом
выговорил он, ненавидя, что звучит сейчас как Дональд Дак.
̶ Я все еще злюсь на тебя, ̶ Ксюша
отпустила его и сложила руки на груди.
̶ Ты привезла меня домой? ̶ Бочаров
посмотрел в окно, когда машина остановилась. ̶ Откуда узнала
адрес?
̶ Сейчас все можно узнать, ̶ она
вернула его слова, брошенные с пафосом больше месяца назад, когда
он отвозил ее домой в первый раз.
Роман забеспокоился, не желая
посвящать Елисееву в то, что происходит у него в семье. Но,
кажется, препарат, который ему вкололи, что-то сделал с его
мозгами. Он не смог конструктивно составить предложение и запретить
ей появляться у него дома. Черт, он вообще не мог ничего сказать.
Просто безвольным болванчиком поплелся вместе с девушкой в подъезд,
лифт и свою квартиру.