Всегда нужно делать выбор.
Нуса-Дуа. Месяц
спустя.
Кофе остыл, пока Роман, задумавшись,
смотрел на закат. Жаль, что он не умел рисовать. Такой вид просто
напрашивался быть запечатленным на холсте.
Отлив оттащил океан далеко к
горизонту, оголяя разноцветный риф.
Яновская бродила по песку, оставляя
на нем следы своих великолепных ножек. Словно почувствовав, что за
ней наблюдают, она повернулась. Встав в красивую модельную позу,
помахала Бочарову рукой и отправила ему воздушный поцелуй.
Рома устало отставил чашку, откинул
голову на подушку шезлонга и закрыл глаза. Чертова бессонница!
Сначала он ссылался на кучу работы и смену часовых поясов, даже
пропил пластинку Мелаксена, но таблетки не помогли. Сон все равно
не шел. Под глазами уже появились темные круги, лицо осунулось, и
скулы заострились.
Рома боялся потерять форму и сбросить
не без труда набранный мышечный вес, поэтому тренировался дважды в
день – утром и вечером. К тому же спорт всегда помогал отвлечься от
мыслей и выплеснуть непонятно откуда взявшуюся злость и какое-то
тупое бессилие.
̶ Отвлекись хоть немного, ̶ услышал
он сквозь дремоту.
Лёля сняла с его колен ноутбук,
поставила на столик рядом и забралась на Бочарова.
̶ Пойдем поплаваем, ̶ предложила
она.
̶ Отлив, ̶ нахмурился Рома, не
открывая глаз. ̶ Не хочу.
Девушка провела ладонью по его
заросшей щеке и, чмокнув в губы, тихо сказала:
̶ Больше не колется, ̶ снова поцелуй,
на который Бочаров тоже не отреагировал, ̶ но мне все равно не
нравится. Борода тебе совсем не идет.
̶ Похож на пещерного человека? ̶ Рома
выдавил из себя скупую улыбку.
̶ Скорее на фанатичного
дауншифтера.
̶ Может, стоит начать разводить кур и
свиней для образа? – спросил Бочаров. Он открыл глаза и улыбнулся
уже искренне.
Лёля, восседающая на нем, словно
амазонка, ослепительно смотрелась на фоне ярко-оранжевого неба.
Такая красивая и в последнее время такая печальная. Как же паршиво
он вел себя с ней с тех пор, как вернулся на Бали. Она не
заслуживала подобного обращения.
Он погладил ее по ногам и задержал
пальцы у свежей татуировки в виде змеи, обвивающей щиколотку. Она
была необыкновенно счастлива, когда Роман, уладив дела в Москве,
согласился вернуться в Нуса-Дуа, сразу повела его в местный
тату-салон и заставила выбрать для нее рисунок.
Лёля обожала змеек, и, приметив
эскиз, Рома сразу указал на него. Сам Бочаров сначала отказывался
от тату, но когда увидел, как героически его девушка сдерживает
слезы боли, сдался и выбрал рисунок для себя – языки пламени,
переходящие от плеч к шее. Работу выполнили за несколько дней, боль
была чудовищная. Каждую секунду проведенную в кресле тату-мастера,
он жалел, что вообще ввязался в эту авантюру. Однако когда рана
зажила и он снял повязку, ему понравился результат.