- Может, они заставят меня выйти замуж за какого-нибудь родственника императора и оставят в северной столице, в качестве точки давления на отца? - мечтательно протягивает Алинэ, укутываясь в меховое манто.
Боюсь, как бы они из тебя постельную игрушку дворцового садовника не сделали…
Отвожу взгляд и ничего не отвечаю. Вижу, что юная прелестница только и мечтает, что выскочить замуж за сурового северного воина - причем, неважно какого!
Сойдёт и простой солдат - если у него будут красивое лицо, властный взгляд и могучее тело, как в любовных романах, которыми нынче завален весь материк от запада до востока. Северяне ведут нечестную игру. Женские сердца - самый ходовой товар на рынке… особенно, когда речь идёт о завоевании новых территорий.
Ведь завоёвывать можно не только мечом и огнём: вон, герцогиня Даронская готова даровать им и свою жизнь, и своё тело, даже не подозревая, что уже стала жертвой их интриг.
Теперь мне понятно, почему герцог согласился на всю эту авантюру: своим присутствием я давала негласное согласие беречь честь единственной дочери своего эллая [1].
- А если тебя не пустят внутрь?.. - неожиданно спрашивает Алинэ, когда карета останавливается у более-менее сносного трактира.
- Я выгляжу не так страшно, чтобы закрывать передо мной двери, - замечаю бесстрастно, бросив взгляд на фасад здания.
А потом бессознательно прикасаюсь к своей щеке, забитой белилами чуть не до состояния маски.
Хочешь спрятать благородный цвет лица? Доведи ситуацию до абсурда! То же касается и черных бровей, подкрашенных так ярко, чтобы никто не сомневался - хозяйку свои собственные явно не устраивали…
- Ты поняла, о чём я… вы… - замялась молодая герцогиня.
- Кажется, мы уже договаривались, каким образом ты должна ко мне обращаться, - перевожу на неё холодный взгляд. Прям под стать погоде снаружи.
- Если тебя не пустят со мной во дворец, что ты будешь делать? - исправляется на ходу Алинэ.
- Я же простая служанка, - произношу, приподняв бровь и встречая её взгляд, - С чего бы им не пускать меня?
Выхожу из кареты первой.
Демонстративно осматриваюсь, затем отступаю, позволяя своей подопечной выбраться из экипажа. А называть её иначе просто язык не поворачивается: юная герцогиня ещё в пути доказала всю свою несамостоятельность - что уж говорить о первых сутках в северной столице!