Мой внутренний демон бесновался, лютовал и требовал крови этого наглеца.
— Ха-ха-ха, — сложила руки на груди, гордо вздернула нос, с вызовом уставившись в темные глаза, — охотно верю. На хрен сдалась? Да? Тогда почему, куда бы я не повернулась – везде ты?
— Ты просто много вертишься.
Мерзавец.
У меня в голове не укладывалось, во что превратилась моя жизнь. Еще неделю назад я этого типа не знала и жила себе припеваючи, а теперь все с ног на голову, да через одно место.
— О, и новенький здесь, — словно из-под земли выскочил Рыжий, — о чем разговариваете, родственнички?
— Не твое дело, — не глядя отмахнулся Макс.
— Эй, приятель, полегче. Может, ты нашу Яну обижаешь.
— Ее обидишь. Как же.
Размечтался! А вот я, пожалуй, не откажу себе в удовольствии, макнуть сводного проходимца носом в дерьмо. Чтобы место свое знал.
— …Пытаюсь заставить выйти его на сцену, а он упирается, — я грустно вздохнула.
Макс вскинул на меня изумленный взгляд, а я продолжала:
— Представляешь, не хочет. Ни в какую. Стесняется.
— Струсил, — к нам подошел разгоряченный Денис. Шальной, потный, явно готовый к разборкам и мордобою. Отлично. То, что надо.
— Просто не хочу, — Макс примирительно поднял руки, но отступать было некуда. Наши его уже заметили, загалдели, привлекая внимание всех остальных, даже Семён заинтересовался происходящим и как всегда бесцеремонно влез:
— Что у вас там за сборище? По какому поводу галдеж? Что за секреты?
— Никаких секретов. Просто очередного недотёпу пытаются расшевелить.
— Новенький? Давай сюда, парень. Нечего внизу жаться, — Семён тут же включился в общую игру. Тот еще заводила.
— Пожалуй, нет. Откажусь от столь заманчивого предложения, — Макс попытался соскочить, но вокруг было столько заинтересованного народа, что у него не осталось ни единого шанса ускользнуть.
— Давай, братец. Вперед на сцену. Или тебе слабо? — ухмылялась я, сложив руки на груди, а вокруг ржали одноклассники, подначивая его насмешками и обидными словами.
Макс стоял, словно каменное изваяние, и смотрел исподлобья, не отрываясь и явно мечтая меня придушить.
Ну-ну, малыш, удачи.
Тем временем народ совсем разошелся:
— Давай, давай, давай! — скандировали они.
Он опустил взгляд, с досадливой усмешкой качая головой и прекрасно осознавая, что встрял.
— В чем дело, Максимка? — я подступила ближе к нему, сочувственно заглянула в лицо и тихо, чтобы никто не слышал, поинтересовалась: — сдаешься? Побежишь жаловаться мамочке на плохую Яночку?