Переноска с недовольно топорщившим усы Жемчужиной уже стояла на
влажной от росы траве. – Сама тебя доставлю, детка, – я
подпрыгнула, до того неслышно подошла леди Амория. – О, благодарю,
леди Амория! – я присела в реверансе, только потом сообразив, как
смешно, наверное, смотрюсь в плаще до пят и этих сапогах.
– Не стоит, Лилиана, – отмахнулась дама. – У меня там есть
кой-какие дела. Да и с ректором давно не виделись.
– Только держи клетку крепче и завяжи свой плащ. Полетим быстро.
Готова?
Я кивнула и схватила ее за руку. Леди Амория что-то едва слышно
прошептала и мы взвились в воздух. Это был полет! В одно мгновенье
мой плащ промок, Жемчужинка взвыл и тотчас замолк. Ведьма смотрела
только вперед и мы проносились сквозь тучки как через вату. У меня
даже уши заложило.
Правда, полет закончился очень быстро. Мы так резко снизились,
да так, что сердце у меня ухнуло в пятки, и приземлились уже перед
самыми воротами Академии.
Высокие, с посеребренными вверху остриями, они внушали
благоговейный трепет.
Я отпустила руку, поставила переноску на каменный тротуар. Леди
Амория подошла к воротам и нажала там какую-то штуку.
Ворота вздрогнули и медленно начали открываться. Ого, как здесь
все устроено!
Я бы не в жизнь не догадалась, где там и на что
нажать.
Сразу видно, работа незаурядного артефактора.
– Лилиана, поторопись, – леди Амория оглянулась и поманила меня
рукой. Я тотчас схватила переноску и кинулась к ней. Стоило мне
пройти, как ворота тотчас закрылись.
Да, как у них тут все устроено, с умом.
Я восторженно огляделась. Передо мной была выложенная камнем
дорога, от которой разбегались в разные стороны дорожки поуже. В
конце каждой виднелись здания. А в центре возвышался главный корпус
Академии. Кругом было довольно зелено, а перед главным корпусом
красовались разбитые клумбы с георгинами, флоксами и
хризантемами.
Ну да, самые осенние ведь цветы.
Я вздохнула. Это будет моя первая осень в чужом месте…
Только я двинулась за леди Аморией, как сзади кто-то сердито так
закричал:
– Куда? Куда это вы, леди, направились? С котами! С котами
нельзя! С котами мы не принимаем!
Меня быстро догнал маленький, одетый в костюм привратника,
человечек. Он держал в руках надкусанный бутерброд и сразу
было видно, не успел выпить отвару. Глазки у человечка зло
посверкивали, а уши были длинные, чуть не до плеч. А зубы…зубы у
него были остренькие, и длинный нос крючком.