Турсуаза была очень хорошенькой, молоденькой и милой. А ещё, теперь было ясно, почему её дали мне в компаньонки.
Судя по небогатому наряду и тому, что мне её представили по имени, даже не уточнив фамилию, Турсуаза была “бедной родственницей”. По крайней мере, так бы это назвали в Экиме.
Девушка без приданого, чаще всего сирота. Таких устраивали в дома к богатым одиноким дамам, и... я сама едва не оказалась на этом месте. Если бы за Герцога вышла моя сестра, я бы сейчас пила чай в компании престарелой графини Алан — нашей тётушки.
Или сопровождала в Бревалан мою дорогую Бланку. И королевская кровь ничего бы не решила, особенно если учесть, что я двадцать четвёртая, да ещё и не совсем законная. Меня бы сочли несчастной старой девой, не говоря вслух, что просто приданое закончилось ещё на двадцатой дочери.
Но, к счастью, сестра сбежала из дома! А герцогу Бревалану зачем-то потребовалось породниться с королевской фамилией Экима.
Да... мы просто были созданы друг для друга. И он тоже поймёт, как нам повезло. Непременно!
— Очень приятно. Эмилиэн показался мне хорошим молодым человеком.
— Очень, — покраснела Турсуаза, и я чуть было не воскликнула: “Ба!” .
Да тут на лицо неразделённые чувства к кузену... интересно, насколько близко их родство? И насколько велика социальная пропасть?
Знала я этих “кузенов”, восьмая изюмная вода, одно название. *
— Что вы думаете о моей идее с балом, Турсуаза? — улыбнулась я, и девушка снова покраснела.
Ясно, “кузен” уже обсудил с сестрой этот вопрос. И почему это лорд так против? Что не так с балом?
— Вероятно, вы уже всё решили, — тихо произнесла моя компаньонка, а потом набрала в грудь побольше воздуха. — Если говорить откровенно, я не уверена, что это хорошая идея.
Она тараторила так быстро, что приходилось прислушиваться.
Да ещё и слон-садовник вовсю заливал очередную несчастную грядку.
От его действий вся земля была уже в ямах, заполненных водой и стоял невероятный шум.
— Отчего же?
— Герцог... не самый общительный человек. Он дружит только с лордом Урсмаром, и то... это дружба с детства. Больше герцог никому особенно не доверяет, поймите, ваша светлость. Если он приедет, а тут всё иначе... он не этого ждёт.
— А чего же он может ждать, если он в глаза меня не видел? — усмехнулась я.