— Вы совершенно безответственная женщина, Мэррил! Да как вам
вообще в голову взбрела такая глупость!
— Странно, — сказала Элен. — Почему в замке тепло? Я не
заметила, чтобы тут особо разжигали печи и камины. По идее, должно
быть ужасно холодно. А тут прям даже жарко.
— Нагревательные артефакты, разумеется, встроенные в пол, —
любезно просветил ее Дамьен, а потом рыкнул так громко, что на
хрустальной люстре уныло зазвенели подвески и с потолка посыпалась
пыль:
— Какого демона вы творите вообще?
— Я вывезла Агату погулять.
— Кто вам позволил?
— Я сама себе позволила. А что, в этом замке даже на прогулку
нужно спрашивать разрешение?
— Как вы протащили ее мимо нас?
— Через окно. Теодор вынес.
— Вы что, решили ее добить?
— Нет. Я решила ее немного порадовать. У девочки депрессия. Вы
плохо о ней заботитесь. Нет, вы вообще-то молодцы, но…
— Молчать! — Дамьен почернел лицом и принялся тыкать в Элен
пальцем. — Какого демона вы вообще распоряжаетесь в моем доме? Вы
тут гостья, причем нежеланная. И не смейте меня учить, как
заботиться об Агате!
— Болван, ваша девочка зачахла с тоски в башне. Ей нужно гулять,
дышать воздухом, а не лежать в постели целыми днями!
— Вы не понимаете! — выкрикнул Дамьен. — Агата умирает. Врачи не
дали ей шансов! Ноль целых, ноль десятых, представьте себе! Даже,
если желаете, отрицательные. У нее крайнее магическое истощение, ей
уже не восстановиться. Она никогда не будет летать, не сможет
магичить!
— То есть будет жить так, как живет восемьдесят процентов
Эйлерана, — кивнула Элен. — Какая трагедия.
— Нет, не будет. Жизнь вытекает из нее по каплям. Она умрет к
весне, — и Дамьен отвернулся, скрывая эмоции. Кажется, сестра и в
самом деле была для него дорога.
— Отлично, — кивнула Элен. — Пусть так. Ты уже заказал гроб?
— Что?
— Ну гроб, это ящик такой деревянный, куда кладут покойников,
прежде чем закопать их в землю. Или что, в Эйлеране не хоронят
мертвецов?
— Сжигают, — растерянно ответил Дам, а потом взорвался. — Какой
гроб, какой покойник, вы сумасшедшая! Агата же еще не умерла!
— А я тебе о чем толкую, болван! — рявкнула Элен. — Она живая,
птичья ты башка! Даже если ей осталась пара месяцев, не лучше ли,
чтобы она прожила их в радости? Или все, что ей можно, только
лежать и смотреть в окно?
— Но врачи сказали, что покой и тепло продлят ее дни… —
растерянно пробормотал молодой человек.