— Там уютнее всего. Это вообще единственное приличное место в
замке.
Агата просилась на прогулку каждый день и неизменно радовалась
любому мгновению, проведенному вне замка. Серж и Дамьен сначала
ворчали, а потом сами стали с кузиной гулять, позволяя Элен немного
передохнуть. Все же Мэррил проводила с Агатой весь день,
переодевала ее, кормила, купала, читала вслух книгу — словом, почти
не оставляла ее одну.
Да еще и готовить успевала, и даже вымыла до блеска всю
сантехнику в Агатовой уборной.
Прогулки явно пошли больной на пользу. Она начала интересоваться
тем, что происходит вокруг нее.
Попросила Теодора принести с почты газеты (те самые, что
категорически запретил врач), а после ужина потребовала у Элен:
— Найди мне бумагу и ручку. Вон там, в столе. И да, будь хорошим
Мэррилом… ну, насколько это вообще возможно… спроси у Сержа про
корреспонденцию. У меня там, скорее всего, накопилась немало писем
и счетов. Дядя Югор, конечно, оплатил большую часть, но долги
копить не нужно, я не люблю этого. Ну и с работы меня, конечно,
уволили. Должны были уведомление прислать.
— А Серж сам не мог заняться счетами?
— Нет. Я пока еще глава рода и официально ему этого права не
передавала. А надо будет. Но придется вызывать юриста, это выйдет
недешево. Проще разобраться самой. Ты ведь мне поможешь?
— Конечно, детка. Я здесь именно для этого.
— Как странно, — сонно пробормотала Агата. — Мэррилы погубили
нашу семью. Мэррилы ее же и спасают.
— Я просто ненастоящий Мэррил.
— А так бывает, да?
Краткая вспышка активности у девушки закончилась. Она крепко
уснула, даже немного захрапела. Элен повернула Агату на бок и
укрыла одеялом, а сама пошла ужинать и доставать беднягу Сержа.
Письма ей выдали безропотно — целый мешок, да еще пожелали вслед
удачи. Элен нахмурилась: мужикам по триста лет, оба нихрена не
делают, неужели им было сложно разобраться со счетами? И что с
того, что никто из них — не глава рода? Смешно просто, в стае
каждый должен приносить пользу!
Элен была Мэррилом не по крови, но старалась вникать в дела
семьи. В ее большом доме, между прочим, всегда было полно детей: у
нее постоянно гостили племянники и кузены. Она помогала соседским
детям с математикой и физикой, охотно катала малышню на мотоцикле и
вдобавок содержала конюшню, где специально обученные люди
практиковали иппотерапию. Конюшню потом, после ее судимости,
пришлось продать, но все лошадки ушли в хорошие руки — Элен лично
это проконтролировала. Жаль только, что самой Элен запретили вести
любую деятельность, связанную с детьми.