Я стоял за штурвалом, ведя лодку вдоль края главной струи напротив старого цементного завода, где совсем рядом с берегом приличная глубина со своего рода водоворотом, и там всегда полно мелюзги для наживки. Вдруг смотрю, впереди фонтан, как от разрыва глубинной бомбы, и меч, и глаз, и раззявистая пасть, и громадная темно-багровая голова черного марлина. Спинной плавник целиком торчал над водой, высоченный и широченный, как парусник, и серповидный хвост тоже весь высунулся из воды, когда этот марлин набросился на нашего тунца. Его копьевидное рыло не уступало в обхвате бейсбольной бите и загибалось кверху, а когда он схватил наживку, то океан словно раздался перед ним. Весь такой черно-багровый, даже без отметин, и глаза размером с супницу. Здоровенная рыбина. Держу пари, не меньше тысячи фунтов весом.
Только я было заорал на Джонсона, чтобы он стравливал лесу, как его аж вздернуло в воздух будто подъемным краном. Он там повисел секунду, цепляясь за удилище, оно согнулось дугой, а потом как даст ему в живот комельком – и все наши снасти полетели за борт.
До отказа затянутый тормоз привел к тому, что когда рыба цапнула наживку, то сдернула Джонсона со стула, и тот не сумел ничего удержать: ведь комелек-то он подсунул под бедро одной ноги, а удилище было у него перекинуто через колено другой. Не распусти он свой ремень, то сам очутился бы в воде со всем хозяйством.
Я вырубил двигатель и отправился на корму. Джонсон сидел, держась за брюхо, куда ему врезало удилищем.
– Думаю, на сегодня хватит, – сказал я.
– Что это было?
– Черный марлин, – говорю.
– Как это случилось?
– А вы сами рассудите, – ответил я ему. – Кстати, катушка обошлась мне в двести пятьдесят долларов. Теперь такая стоит больше. Удилище я купил за сорок пять. И еще почти шестьсот метров лесы-«тридцатишестерки».
И тут наш Эдди хлопает его по спине.
– Мистер Джонсон, – говорит он, – вам и впрямь не везет. Знаете, я такого в жизни не видал.
– Помолчал бы, пьянчужка, – говорю ему.
– Ей-ей, мистер Джонсон, – продолжает Эдди, – редчайший случай.
– А если б он меня потащил? – спрашивает Джонсон. – Что тогда?
– Вы же сами хотели повоевать? – отвечаю. Очень мне было досадно.
– Он какой-то слишком большой, – говорит Джонсон. – С таким намучаешься.
– Слушайте, – говорю я. – Рыба таких габаритов вас бы попросту убила.