Память о 90-х. Фрагменты памяти. Том IV - страница 9
Экономическое состояние страны не вызывало оптимизма. Провозглашённая перестройкой реформация в экономике сопровождалась перекосами в её осуществлении, что приводило к кризисным явлениям, сопровождавшимся социальным напряжением в обществе.
Очереди одно из свойств, характеризующих
Экономическое состояние общества вначале 90-х г.
Образное освещение этому состояния страны начала 90-х годов даёт печатный орган СОК СССР «Коммерсант». Ниже я привожу отдельные материалы из воспоминаний корреспондента этого издания:
«1991-й дивный мир
Все, чем мы жили последние 20 лет и чем живем сейчас, закладывалось в 1991 году. И это не только ГКЧП и развал СССР. Интернет и ОС Linux были созданы именно тогда. Первые разборки США с Саддамом Хусейном («Буря в пустыне») начались именно тогда. Билл Клинтон заявил о себе как о претенденте на роль лидера США именно тогда.
Региональные конфликты, которые расхлебываем до сих пор, начались или достигли пика как раз в 1991-м – Южная Осетия, Нагорный Карабах, Приднестровье, Чечня. Тогда же начался и распад Югославии. А также апартеида в ЮАР. Плодородный год, ничего не скажешь. Помню, как мочили в луже носовые платки на случай газовой атаки и гадали, пойдет нас штурмовать «Альфа» или «Вымпел». Тогда мы все верили, что делаем правильные вещи, потому что жить по-старому никто не хотел. Хотелось свободы, равенства и братства. Наверное, утром 20 августа, когда стало понятно, что штурма не будет и путч провалился, я и правда ощутил немного романтизма и надежд. Что теперь сказать… Один из стоявших со мной друзей у Белого дома через десять лет стал депутатом Госдумы. И первым делом позвонил мне и попросил, чтобы одна моя коллега по «Коммерсанту» прекратила писать плохие вещи про его регион – «а то доиграется». О дивный новый мир…
Надежд особых тоже не помню. Скорее дурные предчувствия. По окраинам СССР бушевала резня, в столице тоже готовились к худшему: «прогрессисты» опасались коммунистического реванша, их оппоненты – жидомассонского заговора и американской оккупации. Эти настроения выливались в стотысячные митинги, и по центру Москвы было невозможно ходить из-за постоянных милицейских оцеплений и шествий.
От идеологических споров не было спасения и в провинции. В том году я навещал любимую бабушку, ветерана войны, которая до 80 лет сохранила привычку выходить в 6 утра во двор и делать «гимнастику». Наливая мне водку к щам, она приговаривала: «Горбачева расстрелять! Ельцина расстрелять! Гайдара расстрелять!»