Лёжа с закрытыми глазами, он вспоминал, как бежал по перелеску, но ноги были ватными от страха, и Гребень быстро нагнал его. Потом был сильный удар…1
Француз застонал и заскрипел зубами. «Если Гребень узнает, что я жив, он добьёт меня», – подумал он, морщась от боли.
Перед обедом приехал следователь. Представившись, старший лейтенант Гришин Роман Антонович, стал задавать пострадавшему привычные для следователя вопросы, которые вызвали у пациента странную реакцию. Он заметался на кровати, его лоб покрылся испариной, дыхание сбилось, и приборы противно запищали. Медсестра позвала врача, и тот настоял на том, чтобы старлей вышел из палаты. Французу сделали укол, и он опять погрузился в спокойную дрёму.
Следователь попросил принести вещи пострадавшего и в присутствии врача и медсестры осмотрел их. Даже не глядя на ярлыки, было видно, что они хорошего качества и куплены не на китайском рынке, а в дорогом фирменном магазине. Ни документов, ни телефона в карманах не было.
– Что вы думаете по этому поводу? – спросил Гришин у врача, рассматривая лейблы известной фирмы. – Вещи дорогие, а других атрибутов богатой жизни нет.
– Наше дело думать не о шмотках, а лечить больных, – сухо ответил врач Леонид Андреевич. – Пока я вижу, что пациент очень слаб, и ему придётся провести здесь не менее трёх недель.
– Тогда я попрошу вас сообщать мне обо всех деталях и посетителях этого странного пациента, – строго сказал следователь Гришин и покинул неврологическое отделение.
Он медленно шёл к полицейской машине, держа рабочую папку под мышкой, и мысленно соображал: «То, что пострадавший что-то знает, я даже не сомневаюсь. Но вот чего или кого он боится, мне ещё предстоит выяснить».
– Твою дивизию! – неожиданно выругался старлей. – Как некстати свалился на меня этот избитый субъект! Начальство и так недовольно, что раскрываемость дел буксует, а теперь ещё этот неизвестный. Текущими делами некогда заниматься, а на меня ещё это повесили.
Роман Гришин сел в машину и, не задерживаясь, покинул территорию больницы.
За каждодневными делами и заботами незаметно пролетели две недели. Когда после выходных Лариса Овчинникова пришла на работу, она не ожидала, что, начиная с порога, ей будут делать комплименты и говорить, как она хорошо смотрится на экране. Лариса не сразу сообразила, о чём все судачат. Но во время обхода больных ей рассказали, что в пятницу вечером всё отделение не столько смотрело традиционную передачу «Поле Чудес», сколько высматривало среди зрителей своего любимого доктора Ларису Константиновну.