“Магия? Телекинез или что-то вроде того?”.
– Шешен амы…! Кетше мал! Шешен…!
А, нет. Тварь все же по чуть-чуть, шаг за шагом приближалась к
мужику. А тот бледнел прямо на глазах, не переставая при этом
извергать проклятья.
“Надо что-то сделать…его точно сожрут”. Я не дал себе время
обдумать ситуацию, зная себя – точно нашел бы причину не рисковать,
и продолжать отсиживаться, как скажем тот щуплый парнишка в очках,
что, забившись в угол, спрятал голову в коленях. Стремительным
рывком я преодолел то небольшое расстояние что отделяло меня от
твари, завел руку за голову и хорошо замахнувшись, что было сил
вдарил по черепушке обратившегося парня. Того подкосило, он едва не
грохнулся наземь, но все же смог устоять. Продолжая брюзжать
слюной, тварь обернулась, встретившись со мной полным ярости
взглядом.
– РАААА...! – Ее рев невозможно было спутать ни с одним из земных
животных. В него было вложено столько голодной ненависти, что тело
в миг сковывал страх.
Я отступился. В бледном, покрытом паутиной почерневших вен лице, я
смог признать Володю – вечно бурчащего, по уши влюбленного
мальчишку что работал со мной на ферме. Что он тут делает? Неужели
живет где-то неподалеку? Как же ты обратился…
– Эй черт! Добей уже мал! Его держать пиздец хой!
Я мельком взглянул на окликнувшего меня парня, все такой же
бледный, с сочившейся из носа кровью, он продолжал, скрючив
подрагивающие пальцы удерживать на месте разъярённое
чудовище.
“Он на пределе” – дошла до меня простая мысль. Моя богатая фантазия
без моей на то воли в самых ярких красках обрисовала то, что со
мной случиться, как только с Володи спадет контроль. Во мне все еще
горели сомнения, я все еще трясся точь осиновый лист на ветру, но
удар все же нанес. Он пришелся по височной части обращенного,
деревянный набалдашник частично откололся, но и лицо паренька
сейчас выглядело не многим лучше: Лопнувший, стекающий по щекам
глаз, и кровавое месиво в месте удара будут еще очень долго сниться
мне в кошмарах. На этот раз он не устоял, рухнув лицом на землю. Не
знаю, что мною двигало в тот момент, возможно, страх. Он поднимался
откуда-то из глубин, обращаясь в злость. Именно ее я сейчас удар за
ударом выплескивал на, по сути, ни в чем не повинном парнишке. Удар
за ударом точь обезумивший палач опускал свою трость на месиво из
мозгов и костей – все что осталось от головы Володьки. Я бил
чувствуя, как глаза вновь застелили слезы, а под конец обмяк, падая
на колени. Трость бы я давно выронил, не сжимай ее до бела в
костяшках пальцев. Что же я сотворил?! Что тут вообще
происходит?!