Но все же спустя время опять поселилась у нас на даче пара. Уж очень они были влюблены друг в друга. И так просили не разлучать их. Мы разлучать их не хотели, потому и отказали им обоим.
Но.
Но они – на даче. Они все же у нас.
Однажды звонят из милиции, спрашивают, знаем ли мы, что наш работник был осужден за убийство.
Потом появилась симпатичная молодая женщина с Украины. Тогда еще не было этой трагедии с войной. Мы еще дружили тогда с «нашей житницей». Женщина пришла по рекомендации. Говорит, одинока. Но есть сын приемный. Из детдома взяла. Не совсем здоровый, сказала.
Растрогала.
Взяли.
Потом вдруг и муж «приемный» объявился. У «одинокой». «Приемный» – потому что мать приняла. В дом.
– Принимай! – говорит. – Он хороший. Баптист и в хоре поет.
Ну и мы приняли. Потому как любовь у них в то время была. И она уж очень просила за него. А любовь для нас – святое. Ладно, пусть и муж приезжает.
Он и приехал. Как одолжение сделал. Ей. Заодно и нам. Отдыхает все время. Благо мы в гастролях постоянно. А парочка на природе радуется. А на даче у нас ни цветы, ни овощи не растут. Некогда нам этим заниматься. И им некогда. Они заняты. Она моет его в ванной нашей. И массажи там делает. И подстригает под бокс. Ему так больше нравится.
Отдохнул муж и – обратно, на Украину. «По делам».
А она расстраивается. А нам жалко ее. И мы ее вместе с собой в роскошный израильский санаторий берем. На поправку здоровья и настроения.
В «Плазе» у нас номер трехкомнатный. Люкс. Нас тут любят. Уважают. Приезжаем сюда часто. И все нам по бартеру: мы им – концерт, они нам – номер роскошный, обследование по полной, лечение самое лучшее.
А в этот раз мы просим хозяина санатория, израильтянина Нахума Керена, принять вместе с нами нашу так называемую родственницу. Говорим – споем для отдыхающих теперь два полных концерта. А не один, как всегда.
Хозяин – уже наш друг. Умный. Настоящий. Давно. Его чтут, боятся и уважают. Потому такой идеальный порядок в санатории. Когда слышат, что хозяин к санаторию подходит, все и всё подтягивается и вытягивается в струнку. И все и всё работает.
Нашу «родственницу» лечили по полной программе. А лечение там дорогое и уникальное. В престижных московских клиниках не всегда найдешь такую медицинскую аппаратуру. А главное, такого Нахума Керена.