Тапочки стояли на подоконнике и идиотски смеялись.
— И долго вы собираетесь надо мной издеваться? — крикнул я, распсиховавшись.
— Да пошёл ты! — крикнули мне в ответ тапочки.
Полы были давно немытыми, ужасно гадкими и холодными.
— Я бы с радостью пошёл, — сказал я тапочкам. — Если бы вы вернулись на своё место — под мой диван! И как вы только оказались на подоконнике?!
— Я всё видел, — прошептал мне на ухо диван. — Они сговорились против тебя с пылесосом. Он их туда и перевёз!
— Подлый врунишка! — тут же прозвучал грубый голос пылесоса, высунувшегося из-за шкафа. — Ну смотри! Будешь теперь сам из себя пыль высасывать!
— Сам ты врунишка! — проворчал в его сторону старый диван.
Тут пылесос зажужжал и с разгону врезал дивану всем своим корпусом!
— Ой! — вскрикнул от боли мой старый диван.
— Ха-ха! Сам виноват! — злорадствовал пылесос, пританцовывая на одном колесе.
— Ну, погоди! — услышал я свирепый голос дивана, на котором полулежал. — Я тебе сейчас!..
С этими словами, подскочив на месте, диван так шибанул по пылесосу деревянной боковиной, что бедный пластиковый пылесос, пролетев три метра, ударился об угол и разлетелся вдребезги!
Пыль тут же заполнила всю комнату и все начали чихать!
Громче всех чихал телевизор.
— Ядрёный хмель! Апчхи!.. — ругался телевизор, сквозь чиханье. — Вы что, совсем с ума посходили? Так себя вести при хозяине! Апчхи!.. Да нас же теперь всех рассекретили! Апчхи!..
— Да уж, — вставила своё слово люстра. — Жили мы, жили спокойно, а теперь из-за каких-то безумных тапочек…
— Да, "спокойно"! — передразнили люстру тапочки. — Апчхи!.. Тебе то, конечно, сверху всё спокойным кажется! А нас, между прочим, каждый день на потные ноги обували!
— Надевали! — поправила грамотная люстра.
— Что?.. — не поняли тапочки.
— Правильно говорить не "обували", — объяснила люстра со вздохом, — а "надевали".
— Да какая на фиг разница?! — возмутились некультурные тапочки. — Хоть надевали, хоть обували — всё одно — пóтом воняет, аж тошно! А ты, конечно, не чуешь! Ты же смотришь на всё сверху вниз! Только лысину хозяйскую и видишь, а ноги его мы с носками да полы нюхают!