Но тут Кердик перебил меня. Он был испуган и поражен моими словами.
– Замолчи сейчас же, малыш! Откуда ты все это знаешь? Ведь те твои родственники обсуждали это при тебе? Если это тебе наговорила Моравик, то ей не стоило…
– Нет, не Моравик. Но я знаю, что это правда.
– Тогда откуда, во имя Громовержца, ты это узнал? Из сплетен рабов?
Я скормил остаток лепешки кобыле.
– Это у тебя будут неприятности, Кердик, если ты будешь взывать к языческим богам. И у Моравик тоже.
– Ну, с такими неприятностями я как-нибудь управлюсь. Так все-таки кто тебе об этом рассказал?
– Никто. Я знаю, и все. Я… я не могу объяснить… Когда мать отказала Горлану, дядя Камлах рассердился ничуть не меньше деда. Он боится, что мой отец вернется и женится на моей матери, а его выгонит. Конечно, деду он в своих страхах не признается.
– Еще бы. – Кердик смотрел перед собой, даже позабыв жевать. Из уголка рта у него потекла струйка слюны. Кердик поспешно сглотнул. – Боги ведают… Бог ведает, откуда ты это взял, но это здорово похоже на правду. Ну ладно, давай дальше.
Гнедая кобыла ткнулась мордой мне в шею. Я отогнал ее.
– А что дальше? Горлан теперь сердит, но они задобрят его подарками. А матери придется уйти в обитель Святого Петра. Вот увидишь.
Некоторое время мы молчали. Кердик дожевал мясо и выбросил кость за дверь, где из-за нее тут же устроили грызню две жившие при конюшне дворняжки.
– Мерлин…
– Что?
– С твоей стороны было бы разумно ни с кем больше об этом не разговаривать. Вообще ни с кем. Понимаешь?
Я не ответил.
– Ребенок не разбирается в делах взрослых. Ну да, я понимаю, что об этом все болтают, но вот насчет принца Камлаха… – Кердик похлопал меня по колену. – Он опасен, вот что я тебе скажу. Оставь все как есть и не мозоль им глаза. Я никому об этом не скажу, можешь мне поверить. Но и ты не должен больше об этом говорить. Такое не сошло бы с рук даже законнорожденному принцу или королевскому любимцу вроде этого рыжего щенка Диниаса, но тебе… – Он снова хлопнул меня по колену. – Ты меня слышишь, Мерлин? Помалкивай, если хочешь сберечь свою шкуру, и не путайся у них под ногами. И скажи мне, кто тебе все это рассказал.
Я подумал о темной пещере в подполье и о небе высоко над головой.
– Никто мне не рассказывал. Честное слово.
Кердик хмыкнул, недоверчиво и обеспокоенно. Я посмотрел ему в глаза и сказал правду – насколько у меня хватило смелости: