— Из шук дера… пони…
понимаешь? — повторил голос.
Последнее слово меня буквально
вырвало из пучины забытья, и я попытался открыть глаза. Сразу мне в
глаза ударил яркий белый свет, и я, поморщившись, зажмурился снова.
Видимо, это заметил тот, кто в данный момент находился рядом со
мной.
Он стал повторять более
настойчиво, выкрикивая прямо мне в ухо: — Из шук… меня понимаешь?
Ты меня понимаешь?!
Голос буквально бил меня по
ушам, и терпеть это уже не было сил.
— Да понимаю я… Понимаю!
Только не орите!
Я попытался отмахнуться рукой
от этого «крикуна», но не тут-то было. Рука не слушалась! Точнее, я
отлично чувствовал, что мышцы руки напрягаются, но что-то в
запястье мне не давало поднять руку. Я снова открыл глаза и,
превозмогая боль от слепящего света, глянул на свою руку. Ёлки, я
же связан! Я лежу совершенно голый и связан по рукам и ногам! А
рядом со мной стоит самый настоящий «басмач», ну или как у них там
называется… Такой весь важный, в тюрбане, с длинной бородой и
огроменным ножиком на поясе. А на бедре — кобура с каким-то
странным большим пистолетом.
— Пришел в себя, сын
пурко?
Басмач, или как там его,
улыбался во весь свой широкий рот с рядом неестественно ровных
белых зубов.
— Пурко? Это что еще за такое?
— решил уточнить у этого типа. Может, меня сейчас хвалят! А я
разлегся тут… Но что-то мне подсказывало, что совсем даже
наоборот!
— Заткнись, джаляб! Я здесь
говорить буду! А ты слушаться должен! Понял меня, сын
шлюхи?!
Последние слова этого мужика я
отчетливо разобрал. Не хвалят! Ну хоть не бьют…
Тип в тюрбане продолжил: — Ты
теперь раб! Я купил вас за деньги! У ваших-же! Хех… — басмач хищно
улыбнулся.
— И теперь вы все работать
будете, пока не сдохнете! Понял меня?! Или тебе яйца твои отрезать
совсем?!
И тут этот бородач выхватил
свой кинжал и ощутимо ткнул меня в районе моего паха. Душа
провалилась в пятки, и морозный холодок прошелся по телу. Я — раб?!
Кинжал?! Мои яйца… Какого хера?!
— Э-э! Вижу, что не понял,
тупой совсем, да? Яйца резать?
Басмач еще чуть-чуть поднажал,
и резкая боль в низу живота мгновенно отрезвила мою голову. Я что
есть силы заорал: — Не-не-не! Не надо резать! Понял я,
понял!
Этот садист сразу убрал кинжал
за пояс и, улыбнувшись, как довольный людоед, начал говорить: — Вот
молодец! Слушай, почему вы все такие тупые, а?! Почему, пока вам
яйца резать не начнешь, вы мальчики? Что непонятного вам говорю,
а?