Огонь прекратился. Единственный оставшийся в живых атакующий скрылся в салоне второго внедорожника. Натужно взревел двигатель. Автомобиль стремительно сдал назад, развернулся и помчался прочь. Обладатель гранатомета перезарядил свое грозное орудие и вновь вскинул его на плечо. Однако выстрела не последовало. Вместо него наступившую звенящую тишину нарушили новые автоматные очереди, но уже с противоположной стороны клуба.
– Коршун! С тыла! – раздался властный голос из смежной комнаты. – Жми сюда!
Боец чертыхнулся, снял с плеча гранатомет и рванул на зов. Сыщиков он так и не заметил. Гуров поднялся. Слегка прихрамывая на левую ногу, сделал несколько шагов по направлению к выходу из «Грации». Внедорожник уже скрылся из виду. Искореженный остов второго автомобиля медленно догорал на парковочной стоянке. Воздух пропитался запахом пороха.
– Как ты? – Крячко присоединился к напарнику.
– В порядке.
– А что с ногой?
– Ничего серьезного. Царапина.
Крячко кивнул в сторону смежной комнаты:
– Бушман там. И если мы хотим взять его живым, стоит поторопиться, Лева. Кем бы ни были эти отморозки на черных внедорожниках, они сюда не шутки шутить приехали. Их задача вполне очевидна.
– Это я уже понял, – процедил сквозь зубы Гуров.
С противоположной стороны клуба разверзлась точно такая же канонада, как и та, что пару минут назад накрыла центральный вход в «Грацию». Только на этот раз, судя по звукам, автоматчиков было больше. Как минимум вдвое. На фоне их хлестких очередей одиночные пистолетные выстрелы звучали как безобидная мальчишеская пальба из рогаток. Затем очередной взрыв гранатомета заглушил все.
Гуров, держа оружие в правой руке, решительно двинулся к закрытой двери. Крячко последовал за ним. Сыщики ожидали нового выстрела гранатомета, но его не последовало. Станислав слегка приоткрыл дверь ногой. Заглянул внутрь. Пули, как дикие голодные пчелы, кромсали стену в опасной близости от входа, однако он успел заметить лежащего на полу лицом вверх мужчину. Это был тот самый боец с гранатометом. В застывших остекленелых глазах не наблюдалось ни малейшего признака жизни.
Автоматный огонь сместился правее. В ответ прозвучало три или четыре одиночных выстрела. Кто-то застонал. С характерным звоном разбилось что-то стеклянное, а через секунду… все смолкло.