– ...за императора! Пусть
будут долгими...
Настал его черед разжиться пенным
напитком. Устроившийся возле огромной деревянной бочки хмурый мужик
налил пиво в потертую глиняную кружку, протянул ее капитану и
сердито произнес:
– Посуду вернешь, понял? А то
знаю я вас...
– Она ведь тоже бесплатная? –
Джеко с сомнением осмотрел грубую и слегка щербатую емкость. –
Император сказал...
– Много ты знаешь про
императора, – мужик агрессивно упер руки в бока. – Откуда посуду на
всех взять, а?
– Так пусть со своей
приходят...
– Тогда давай обратно пиво и
возвращайся с кружкой, ясно?
– Слышь, болтун, – раздался
позади чей-то недовольный голос. – Очередь не задерживай. Пей и
проваливай.
– И посуду вернуть не
забудь!
Спорить с жаждущими угощения людьми
было глупо. Лорд отодвинулся немного в сторону, прислонился к
фонарному столбу, а затем продолжил наблюдать за жизнью города.
Кроме выдававшего пиво мужика, на
площади расположились несколько музыкантов, жонглер и зверолов,
демонстрировавший пойманного в устье Ледяной крокодила.
Огромный черный ящер сидел в
железной клетке, ворчал, щелкал пастью и всячески демонстрировал
свой дурной нрав.
– Его можно потрогать, –
донесся до капитана голос охотника. – Не бойтесь! Сзади он
безобидный!
В скопившейся на безопасном
отдалении толпе послышались боязливые смешки, но спустя несколько
секунд какой-то паренек все-таки воспользовался предложением,
подошел к клетке и осторожно взял крокодила за самый кончик хвоста.
Зверь дернулся, вскинул голову, а затем выдал новую порцию
ворчания. Смельчак с руганью и смехом отскочил назад.
Лорд сделал глоток, недовольно
скривился и перевел взгляд на жонглера. Потом на музыкантов, снова
на жонглера...
С точки зрения командира тайной
стражи, ничего интересного в столице не происходило. Люди
веселились, возносили хвалы императору, глазели на организованные
для них представления и пили. Никто не замышлял страшных убийств,
никто не собирался вызывать в город очередного демона...
Вспомнив о Невесте, Джеко еще раз
поморщился, затем оставил пиво рядом с фонарем, а сам скрылся в
ближайшем переулке, направившись к облюбованному еще прошлой осенью
трактиру. Дошел до располагавшегося в нескольких сотнях шагов от
площади здания, поднялся по скрипучим ступенькам, дернул на себя
дверь...