- Я пуст, твою мать! – злобно
выругался вмиг промокший до нитки рыжий паренек. – Знаешь, сколько
времени я потратил, чтобы собрать даже эти ничтожные
крохи?
- Дело сделано! – величаво пророкотал
Велес, наплевав на нытьё своего рыжеволосого спутника. - Не время
жалеть об утраченном…
Старик замолчал и отодвинулся от
покрывшейся коркой могильной насыпи, которая на глазах покрывалась
сеточкой трещин. Затем спекшаяся земля вспучилась и осыпалась в
стороны большими кусками, а на поверхности появилась измазанная
сырой землей бледная человеческая рука с проступающими сквозь
восковую кожу темными дорожками вен. Следом за рукой показалась
стриженная под ноль макушка – воскрешенный божественной силой
мертвец потихоньку вытягивал себя из свежей могилы. Когда наружу
появилось сведенная зверским оскалом физиономия, вымазанная грязью,
покойник выплюнул изо рта набившуюся в него землю и просипел,
словно напрочь простуженным горлом:
- Имел я вас…
Однако, кого он имел ввиду, так и
осталось недосказанным. Но, судя по интонации, он мысленно успел
поиметь всех здесь присутствующих.
- И вот это – его незаменимый
инструмент? – брезгливо скривившись, произнес Локи.
Достав из кармана горсть семечек, он
принялся их щелкать, сплевывая шелуху на выползающего из могилы
покойника. – Это же просто какой-то навозный жук!
- Ты бы поостерегся так наглеть, рыжий
ушлепок! – У освободившего вторую руку покойника дела пошли
несколько веселее.
Дернувшись еще несколько раз, мертвец
освободил ноги из земли и, пошатываясь, принял вертикальное
положение. Окинув тусклым взглядом блеклых глаз, подернутых мутной
пеленой смерти, стоявшие напротив него фигуры, он вопросительно
просипел:
- Вы кто, нахрен, такие,
уроды?
- Мы? – Велес усмехнулся в промокшую
бороду, сбившуюся неопрятными сосульками и утратившую свою белизну.
– Как же: два гребанных ушлепка. Один – старый дед, выживший из
ума, а второй – наглый рыжий сопляк, слишком много о себе
возомнивший. Ты же об этом сейчас подумал, смерт?
- Даже так? – Вылезший из могилы
покойник удивленно покачал головой, опустив пока еще неясный для
него термин «смерт». – Угадал, старый! Да ты, выходит, тоже
гребанный экстрасенс? – Мертвяк то ли весело улыбнулся, то ли
злобно оскалился. По заляпанному свежей и мокрой землей лицу этого
было не понять.