– Иван полагает – могут.
– Да! Дела! Наши золотые мужики – старые пердуны и инвалиды – тоже так маракуют. Ты же знаешь наших мужичков, в молодости их революционеры ушибли пыльным мешком, с тех пор ничего хорошего от жизни не ждут.
– Перестань, Тася! Злишься на мужиков, что замуж второй раз выйти не получается. Вот, то – то!
– За кого выходить, подруга? Давно в деревне не была, не знаешь нашей жизни, если только ее жизнью можно назвать. Последних нормальных мужиков в финскую поубивало. Правду говорю: старики да инвалиды остались…
За разговором добрались до густого кустарника, сильно разросшегося с тех пор, когда Иван приглашал Тасю поговорить здесь о тяжёлой женской доле.
Небольшой Вежневский лес закончился, начался массив большого Велеевского леса.
Кустарник загородил поля и деревню, расположенную на взгорке. До деревни осталось немного, с полкилометра, а то и меньше.
– Полина, смотри, – с испугом в голосе ткнула Тася кулаком в бок подругу детства, – вправо!
Поля от удара в бок ойкнула, посмотрела вправо и увидела двух мужиков, выходящих из Велеевского леса, похожих на красноармейцев. Молодой солдат схватил лошадь за узду:
– Приехали бабы! Слезай, станция Березай – гы, гы, гы! – Очень смешным показался ему собственный корявый юмор.
Пожилой держит наизготовку топор с новеньким топорищем. Ярко на солнце блестит остро наточенное лезвие, вызывая животный страх у подруг. Подойдя к телеге, свободной рукой согнал с подводы женщин; пощупал, помял узлы. Чем – то они ему не понравились. Развязывать не стал, отошел, ничего не взяв. Ребёнка не побеспокоил. Вдвоём сноровисто распрягли лошадь.
– Ничего не поделаешь, бабы, забираем лошадь для нужд Красной армии, – ехидно ухмыльнулся пожилой.
– Гы, гы, гы! – вновь зашёлся в смехе молодой и, перестав смеяться, предложил: – Давай вон ту, что постарше, возьмем с собой. «А, а, а», – закричала Поля, схватившись за живот.
Старший по возрасту посмотрел на большой живот женщины, хлопнул младшего по шее: – Не гони, проблем не оберемся. Надо в часть торопиться, а то командир взгреет нас за опоздание, – гоготнул неуверенно. Поспешно схватил за узду и потащил, не желающую идти в лес, лошадь. Через мгновенье пропали за деревьями, будто их и не было вовсе.
– Ох, и натерпелась страху. Еле выдержала, еще немного и как ты заорала бы. Вот тебе и красноармейцы, – возмутилась Тася.