От правды не отрекаюсь - страница 2

Шрифт
Интервал
Осень, какая ты Дива,
                    если всегда в миноре?
 Может, пора промчаться
                    на золотой колеснице
так, чтобы вслед звучало хором:
                                «Виват, царица».
Знаешь, а лето – будет.
                                Бабье, – еще какое.
Будут и сарафаны самого модного кроя.
То, что должно случиться,
                                сбудется – априори,
только вот хватит злиться.
                    Что ты опять в миноре?

«Есть грань, которую нельзя переступать…»

Есть грань, которую нельзя переступать,
но если подойдешь к ней слишком близко,
и отступать уже не будет смысла – рискни
и перейди черту – живем, как знаешь, раз,
к тому же плод запретный сладок.
Кто знает, что последует вослед –
одни предположенья.
В том секрет,
что домыслы на грани убеждения
в сознании живут десятки лет.
Но если ты способен устоять
пред искушениями, вытканными бездной, –
ты истину постиг, и можешь сам
пройти по лезвию ножа,
                                  не преступая грань,
очерченную правилами жизни.

«На мокром асфальте рисую мелками…»

На мокром асфальте рисую мелками
и что-то пытаюсь себе доказать.
Пустая затея, давно между нами
по прихоти неба утрачена связь.
Размытые контуры, хмурые лица,
а дождь, как назло, моросит без конца.
И я понимаю, что нужно решиться
и трезво взглянуть на реалии дня.
Возможно, что это лекарство от скуки –
на мокром асфальте весь день рисовать,
а, может, азы постигаю науки – прощать и
прощаться и снова прощать.
Мелками испачканы руки и платье,
но это неважно, – я вдруг поняла,
что время пришло не прощать,
                                             а прощаться,
на фоне размытой картины дождя.

«Прости меня, прошу, прости…»

Прости меня, прошу, прости,
избавь от лишних оправданий,
пора однажды обрести
свободу в выборе желаний.
Свой крест по-прежнему нести
нет больше сил, и значит надо
внести поправку в нашу жизнь,
пройдя для этого полшага.
Что будет с нами – не скажу,
еще сама пока не знаю,
Нет смысла лгать, и я прошу
простить меня – за что? – Не знаю.
Боль, расплескавшись в синеве,
сойдет на землю звездопадом,
напоминая о себе
дыханьем утренней прохлады.
А мы, по прихоти судьбы,
пойдем по лабиринту света
и будем строить новый мир
в шкарлупке грецкого ореха.
Мне ночь напомнит о тебе.
Но, не сейчас. И в книге судеб
еще остались две строки,
Следующая страница