И под ногами снег скрипел как в детстве - страница 6

Шрифт
Интервал
и она согласится, если за здоровье махнёт рюмашку.
Если нет и сочтёт за хамство небольшой разгуляйчик пьянства –
разбушуется и накатит безо всякого там жеманства,
мы не будем до хрипа спорить, разойдёмся тихонько молча,
нас, в который раз но обидят, а за что – непонятно толком.
Может, всё это не случится, и она пожурит, и только, –
так что есть вариант, дружище. Или, думаешь, нам довольно?
Посмотри-ка, промашка вышла. Не осталось ни капли бражки.
Значит, маленький перерывчик – как подарок твоей милашке.
А с хандрой разберёмся, точно. Пусть она тебя не тревожит.
Мы её непременно завтра всеми силами обезвожим.

Эх-ма, по одной

Эх-ма, по одной выпьем-ка, подруга.
За душевный покой, за милого друга.
Наливай, не жалей, пусть звенят бокалы.
И давай за друзей, наливай по малой.
Дай им Бог до ста лет проживать безбедно,
ну и нам жить без бед, это ведь не вредно.
И ещё, дай всем Бог, счастья и здоровья,
чтоб жилось хорошо, чтоб жилось привольно.
Так давай по одной наливай, подруга.
За душевный покой, за милого друга.
И пускай за окном завывает вьюга,
мы ей скажем потом: «Запевай, подруга».

Соседка

Заходи, соседка, кофейку попьём,
посудачим метко – было бы, о чём.
Чашечки да блюдечки, кофе аромат,
пышные ватрушечки, сладкий виноград.
Тёплые денёчки больно хороши,
где-то песня льётся прямо для души.
Бабочки порхают, носятся стрижи.
Хорошо на даче. Правда ведь, скажи.
Вот и посудачили. И нашли, о чём.
Приходи, соседка, завтра вечерком.
Посидим, поокаем мы о том, о сём.
Ну а там и песню, может быть, споём.

Ангел мой

Ангел мой, только ты искренне веришь в чудо,
в лето среди зимы, принцев и Робин Гуда.
Милая, только ты – счастье моё вожделенное,
сладкое и мгновенное, словно цветные сны.
Дни без тебя пусты. Вакуум заполнил ветер
и разбросал листы с нотами новых песен.
Вот и сижу один, пью по глоточку виски,
сам себе господин и предводитель мысли.
Ах ты тоска, тоска. Жалкая и скупая.
Женщина, но не та. Та, что в мечтах, – другая.

Серебро твоей печали

Серебро твоей печали золотом не станет.
Слишком много обещали, слишком много лгали.
Невозможно согласиться с тем, что пели птицы,
невозможно измениться, если маски – лица.
Уходили от сомнений, правды не искали,
что должно было случиться – всё случилось с нами.
И зачем теперь виниться – оба виноваты,
слёзы на твоих ресницах высохнут когда-то.
Следующая страница