Зато то, что стало известно про
деятельность Микулича, буквально переворачивало с ног на голову всю
выстроенную систему взаимодействия с криминалом. Оставшиеся теневые
рода затаились, почуяв, чем пахнет интерес «Ока» к их деятельности.
В чем-то Юрий Мстиславович даже был благодарен этому проводнику.
Большой нарыв вскрыл. На грани измены. Главное, покрывал это
безобразие тот, кто должен был контролировать и пресекать.
Байбаков, семя сучье! Может отдать его потом Раевскому? Вместе с
Микуличем и Шелухиным.
Только вот лучше бы Проводник
действовал не так явно. И этот нож, вбитый в «Око», будто издевка.
Мол, слепые вы, не видите, что под носом у вас происходит.
Приходится исправлять. Дерзкий! Надо обламывать. Правда, если дочь
хоть наполовину права, сложно это будет сделать. Не прост парень!
Ох не прост!
— А освобожденные рабы?
Юрий Мстиславович беспечно махнул
рукой:
— В трущобах каждый день еще похлеще
сказки появляются. Недельку поговорят и забудут. А то и того
меньше.
— Смотри, Юра, — недоверчиво покачал
головой Великий Князь, — Нам сейчас совсем не нужны внутренние
трения. И так половина земель под изменниками.
— Освободим! — уверенно завил
Лобанов.
— Освободим, — согласился Лодброк,
– Что со степняками? Придумал, как послов к ним переправить через
эллинов?
— Работаем, — ну, не говорить же,
что нет пока у него никаких идей. Тем более, сейчас, когда Государь
едва отошел от гнева.
— Поторопись, — приказал Князь, —
Времени мало. Скоро начнем…
Их прервал стук в дверь.
— Что там еще?! — зло рявкнул
Ингвар.
Дверь приоткрылась, появилось
бородатое перечеркнутое шрамом лицо секретаря из родовичей
Лодброков:
— Князь Бежецкий, с дочерями
Рогнедой и Зоряной, княжна Наталья Лобанова, барон Адеркас с
дочерью Аделиной, боярин Блозерский с дочерью Дарьей по твоему
приказанию прибыли, княже.
— Что не позвонил, Ульф? —
недовольно буркнул Великий Князь.
— Сам телефон разгрохал, – без
капли страха или подобострастия ответил мужчина, — И кабинет
разнес, — он осуждающий покачал головой, — Ну так что, запускать
или пусть ждут?
— Запускай, — разрешил Ингвар.
Держать в приемной глав самых верных союзных родов было бы не
правильно.
Через секунду в кабинет вошел
Ярослав Бежецкий, поджарый, словно свитый их стальных мускулов и
сухожилий воин с жестким суровым лицом. Позади него, гордо неся
себя, шагали его красавицы дочери. Они склонились в приветственном
поклоне и отошли в сторону освобождая путь Адеркасам, следом за
которыми вошли Белозерские и последней появилась Наталья Лобанова,
тут же вопросительно взглянувшая на отца. Тот кивнул, слегка
прикрыв глаза, показывая, что все нормально.