Я шёл за Ниной весь в напряжении. Она также сильно напрягалась
от увиденного, что-то подсказывало ей, что в конце этого пути хэппи
энда не будет. Но она продолжала ступать вперёд.
— Справа! — выкрикнул Всеволод. И на нас вывалилось нечто.
Огромная мешанина из плоти и механических частей попыталась
преградить нам путь. Нечто имело три руки, одна из которых росла из
спины. Нижняя челюсть была оторвана, и из горла висели жгуты
проводов. Спина как будто сломана и выгнулась под необычным
углом.
Плотным огнём, мои люди разнесли урода в клочья. Я даже не хотел
прикасаться к нему. Ужасное создание и одному богу известно, что
произошло бы, войди я в резонанс с его механическими частями.
Я с ещё большей опаской взглянул на Нину. Она тоже не
притронулась к этому уродцу. И в её глазах я что-то увидел. Нечто
промелькнуло там. Какая-то догадка, а может узнавание.
Она пошла дальше, а я задержался над телом. Как будто его
слепили из плоти и автоматики, как будто в него пихали
механизмы.
Центральная башня буквально переломилась у основания, и
завалилась на западное крыло здания. Однако три этажа восточной
стороны остались нетронутыми. Кровь собиралась в единую реку, по
ступеням она стремилась в ниже и ниже, через парковку, где стояли
побитые автомобили сотрудников, через трансформаторную, где
развороченные трансформаторы тесла зияли пустыми
внутренностями.
Наконец, мы вышли к огромным двустворчатым дверям.
— Это лифт, — сказала Нина, осматривая железные пластины. Я
подошёл к правой стороне от этих врат и нажал на кнопку. Ничего не
произошло.
— И как нам пройти?
— Пусть она нажмёт, — подал идею Всеволод.
Действительно, как только Нина коснулась кнопки, окошко над
панелью распахнулось и из него появился маленький окуляр. Девушка
наклонила к нему голову, механизм в мгновение просканировал её глаз
и сразу спрятался. Ворота пришли в движение. Огромные створки
отъехали вниз, обнажая платформу, на которой могло бы разместиться
пара грузовиков.
Не так давно кровь здесь текла рекой, и теперь платформа
приобрела бурый цвет за счёт уже подсохшего гемоглобина. На панели
рядом расположились всего две кнопки. Одна из них подсвечивалась, а
вторая оставалась тёмной. Я нажал на светящуюся, как только все
разместились.
Платформа двигалась около тридцати минут. Она шла не строго
вниз, а ехала по рельсам в шахту, примерно под углом в сорок пять
градусов. И тут мне в нос ударил запах. Из нижней точки, куда мы
спускались, дул ветер, и он чертовски смердел. Запах протухшего
мяса... От этой вони спёрло дыхание, а в глазах заслезилось. Ещё
через десять метров мы смогли расслышать, то, что ещё недавно
казалось простым гулом ветра. Бесчисленное количество звуков
доносились со дна шахты. Тут были и стоны, и странное бряцанье, и
звук, как будто кто-то скребётся.