— Так, что я появился, потому что меня позвали. Потому что
кто-то взбунтовался. Потому что кто-то слишком много о себе думал.
И я не мог не появиться, — мужчина стал в стойку. — Хоть ты и
обладаешь некой силой, но ты никто в этом мире. Знай своё
место!
Гений кинулся вперёд. Я, ещё не отошедший от показанных мне
воспоминаний, слегка замешкался. Время пошло медленно, мужчина
целился в моё сердце, острие тьмы приближалось к груди. Где-то в
глубине разума прозвучал мысль, которая всегда была в моей голове.
«Мы просто силы, мы силы, что сражаются. Всё вокруг только способ
интерпретировать, то что происходит, когда две стихии сражаются. Я
— молния».
Резким уклонением я ушёл влево, глаза мужчины раскрылись от
удивления. Моя рука небрежным движением смахнул врагу голову. В
моей голове мы были двумя молниями, и моя сила уклонилась и
проникла в идущую навстречу черноту.
Мой враг развалился на черноту, которая ртутными каплями потекла
в разные стороны. Я стоял и ждал, когда свет зальёт залу, но в
ничего не происходило. Контроль над операционным аппаратом не был
взят.
Сверху раздался смех. Гений спускался на верёвке вниз.
— Неужели ты думал, что это всё? — проговорил он игриво.
В следующий момент он кинулся на меня. Я почувствовал, как
создаю барьер, чтобы неожиданный натиск не откатил меня обратно из
аппарата. Руки сами ходили, отбивая атаки врага. И когда давление
стало невыносимо, он расплылся вокруг моего щита. Я резко ткнул
врага и мой выпад проник в его сердце. Снова тело Гения взорвалось
каплями чёрной ртути.
И снова этот смех. «Думай, Вадим, думай… Что это за образ,
почему он спускается с неба на верёвке. Что, что этот образ хочет
мне сказать?». Понимание проникло ко мне в голову. «Внешний
терминал. Как только я уничтожаю заражение, некто через соединённую
сеть, проводит перезаражение. Где-то должно быть внешнее
соединение».
Ожидаемо, он снова спускался с тёмного неба на своей верёвке,
играючи размахивая мечом, как дирижёрской палочкой. Но я не стал
ждать, когда он спуститься. «Я — молния, я — свет». Резким выпадом,
я взлетел, глаза Гения расширились. Моё лезвие вошло в верёвку,
перерубая её, потом развернувшись, меч пошёл по волокнам, утаскивая
меня в темноту, затягивая к тому, кто стоит за всем этим. Я услышал
тысячу стонов, и голосов боли, плачь. И тут всё вокруг меня
превратилось в пламя. Верёвка вспыхнула. Канал закрывался и всё,
что могло связать операционный аппарат с его хозяином,
уничтожалось.