Однако конструкцию так разворотило, что железные прутья каркаса
застонали, медленно складываясь. Одна из огромных балок перекрытия
отделилась от плиты потолка и рухнула на танк, застлав всю парковку
непроглядной бетонной взвесью.
Я приказал двигаться к другому концу парковки, пользуясь тем,
что нас не видно. Я и ещё пара сержантов, направляли бойцов, чтобы
те держались друг друга. Пробираясь к выходу. Я наткнулся на чью-то
ногу. Оказалось, что Всеволод так и не поднялся. Я помог ему
встать, хотя его ужасно шатало, и к моему ужасу его одежда была
липкой на ощупь и сладковато пахла.
Перед тем как скрыться, в подвале, я обернулся. В пыли, которая
постепенно развеивалась, я увидел несколько силуэтов заблудившихся
гвардейцев. Я крикнул им, что выход здесь. И тут же автоматные
очереди принялись поливать то место, где я стоял. К счастью
точностью в такой мгле и не пахло, поэтому я успел упасть на живот.
Мои гвардейцы также попадали и поползли ко мне. Противник не давал
мне уйти, найдя удобный сектор обстрела нас отрезали от выхода. У
меня был щит, но оставлять свою гвардию на растерзание врагу я
отказался.
Оставалось ждать, пока у моих врагов не закончатся патроны.
Через пару минут стрельба правда стихла.
— Нас атакуют с улицы! — крикнул кто-то.
Действительно снаружи доносилась канонада.
— Первое и четвёртое отделение! Помогите отбить атаку с улицы!
Третье отделение! Не выпускайте врага! — заметались люди
Зиновьевых.
Я ругнулся и кинул печальный взгляд на выход. Как же он был
одновременно и близок, и далёк.
Но в следующий момент с лестницы наверх вывалился весь побитый
сферик. Возможно последний. Он дал по врагам залп. И, судя по
крикам, из поднявшихся отделений мало кто успел уйти.
Я мысленно отдал приказ автоматону прикрыть отход, и он
поковылял в нашу строну. Когда сферик с нами поравнялся, мы
подхватили Всеволода — тот был уже без сознания и весь в крови, и
понесли его к выходу. Когда наш отряд уже спускался, я кинул
последний взгляд на автоматон и подумал, что неплохо было бы
сохранить хотя бы его. Но в следующий момент в него ударила
кумулятивная граната и мне пришлось отвернуться из-за яркой
вспышки.
***
Всеволод не приходил в себя уже несколько дней. Хоть взрыв рядом
и не зацепил его большими осколками, а лишь немного поцарапал
мелкими, но вызвал сильнейшую баротравму и контузию. Мой начальник
гвардии, оставался недвижим, и все подчинённые как почётный караул
сменяли друг друга на посту рядом с его палатой, сооружённой из его
же кабинета.